Многие считают, что «официоз» в газетах читать не стоит. Чего бы, мол, там «высоколобые» не рассусоливали, не играли цифирью и сводками, нам, простым, без зарплаты сидящим людям, от этого ни холодно, ни жарко. Но на самом деле все не так. Это раньше «планов громадье» существовало само по себе, а народ сам по себе. Сегодня же за каждой цифрой бюджета или инвестиций, строкой постановления местной или центральной власти стоят наши с вами интересы, наше благополучие или неблагополучие. Приняли недавно в Госдуме Соглашение о разделе продукции. А это прямые деньги в бюджет в виде налогов. В том числе и в сахалинский бюджет. За что, казалось бы, бьются губернатор и ряд депутатов Государственной и областной Думы? Ну 0,3 процента будет заложено в бюджетную строку по Курилам или больше — что изменится? Очень многое изменится. Или не изменится вовсе. Иными словами, начнут подниматься Курилы или нет. Вот поэтому и понадобился дорогостоящий вояж из Москвы на Курилы группы депутатов Государственной Думы во главе с заместителем председателя нижней палаты российского парламента С. Бабуриным и последующие выездные парламентские слушания в Южно-Сахалинске, которые наметили пути интенсификации программы «Курилы». Основной анализ проблем Курил прозвучал на этих слушаниях в докладе первого вице-губернатора И. МАЛАХОВА. Выдержки из него мы предлагаем читателям.

В декабре 1993 года правительство РФ одобрило федеральную программу социально-экономического развития Курильских островов Сахалинской области на 1994-2000 годы. Крупные меры оздоровления хозяйства были предусмотрены федеральной целевой программой «Развитие рыбного хозяйства Российской Федерации на период до 2000 года» («Рыба»). Наконец, в президентской программе «Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья на 1996-2005 годы» вопросы восстановления и развития Курильских островов включены отдельными блоками. Несмотря на все известные сложности с финансовыми ресурсами в стране, курильская программа была и остается одной из немногих федеральных программ, для реализации которой федеральный бюджет даже в прошлом году продолжал выделять средства, хоть и весьма скудные.

Суммарный улов рыбы и беспозвоночных составлял в недавнее время 1,1-1,5 млн. тонн в год, т. е. четверть годового улова России. По оценкам мирового рынка это давало более 1,5 млрд. долларов США. При условии глубокой переработки стоимость потенциальных уловов может составить до 7 млрд. долларов США. В связи с потерей ряда традиционных для России выходов к морю роль Курил для страны резко возрастает. Особое значение имеют запасы водорослевого сырья, оцениваемые по анфельции в 115 тыс. тонн, по ламинарии — в 600 тыс. тонн. Запасы морских биологических ресурсов позволяют создать на Курилах комплексы по производству разнообразной пищевой морепродукции, современных лекарственных препаратов, биологически активных веществ и др. Однако сейчас более 90 процентов суммарного лова в этой зоне приходится на внерегиональных промысловиков. Доля курильских предприятий в использовании этих богатств по существу ничтожна. Более того, неконтролируемая добыча как российскими, так и иностранными судами, особенно валютоемких объектов, получает все более широкий размах, несмотря на принимаемые возможные меры. В октябре-ноябре 1998 года в акватории о. Шикотан на промысле морского ежа работало 14 судов с бригадами водолазов. При этом лишь у четырех судов имелись официальные разрешительные документы на промысел в данном районе. За один лишь день 23 ноября в японский порт Ханасаки было сдано не менее 100 тонн незаконно выловленного морского ежа. По ценам японского рынка стоимость этой партии соответствует 750-800 тыс. долларов США. Согласно оценке природоохранных служб, в 1998 году при официально утвержденном объеме квот на вылов морского ежа в количестве 128 тонн браконьерами вывезено за пределы России 1,8-2,0 тыс. тонн, в результате чего государство потеряло 120-140 млн. долларов США. Можете представить, о каких суммах идет речь и как они могут быть использованы в интересах курильской программы. К сожалению, правоохранительные органы, в том числе пограничная служба, пока не в состоянии остановить эту стихию.

Всего за период с начала реализации программы освоено капвложений 600 млн. руб., или 35 процентов всей ее стоимости. Кредиторская задолженность составляет на сегодня 123,4 млн. рублей. Введены в эксплуатацию 34 объекта. Из них производственной инфраструктуры — 17, с объемом капвложений 338 млн. рублей. Введено жилье общей площадью 4,8 тыс. кв. метров, поликлиника в Северо-Курильске и школа в Курильске на 350 мест. В число производственных мощностей, завершенных строительством, входят в Рейдово рыбоперерабатывающий завод, цех в Южно-Курильске по переработке морепродуктов с холодильником на 500 тонн, холодильник на 500 тонн в п. Головнино, реконструкция цеха по переработке морской капусты в п. Горячий Пляж. 27 объектов находятся в стадии строительства с различной степенью готовности. На их возведение израсходовано 150 млн. рублей.

Развитие рыбохозяйственного и биофармацевтического комплексов, которые призваны обеспечить курильской программе прирост доходной части, по существу только начато. На 52 объекта рыбохозяйственного комплекса программой предусмотрено направить 462 млн. рублей, в том числе 83,5 млн. руб. из федерального бюджета. Фактически выделено 135. На 20 объектов биофармацевтического комплекса предусматривалось 254 млн. рублей, из них 56 млн. из федерального бюджета. Фактически профинансировано 2,5 млн. рублей. Введенных объектов нет. По-прежнему не решены вопросы, поставленные со всей остротой в дальневосточной программе,— о господдержке товаропроизводителей в наших регионах. Речь идет о снижении тарифов, введении особой налоговой, амортизационной, финансовой политики. Все это не способствует повышению интереса инвесторов и предпринимателей к созданию и развитию указанных производств. При современном уровне текущих затрат и налогообложения действующие предприятия в большинстве своем убыточны. Вместе с тем не следует недооценивать то, что уже сделано здесь за истекший период времени. Трудности, с которыми создается на Курилах собственная производственно-строительная база, не идут ни в какое сравнение с этими проблемами на материке. Особую тревогу вызывает положение дел в начавшемся году. Сейчас будут остановлены работы на всех объектах. Поскольку средств на охрану и консервацию объектов нет, они обречены на разорение.

Таким образом, сегодня речь идет о судьбе программы и возможности достижения поставленных в ней целей. Поскольку тематикой настоящих парламентских слушаний напрямую указана эффективность курильской программы, мы должны также прямо сказать, что эта эффективность заключается пока в том, что жизнь на островах продолжается. Если же говорить об экономической эффективности программных мероприятий, т. е. окупаемости произведенных затрат приростом доходов, увеличением прибыли, то этого мы не достигли. Совершенно неудовлетворительно решается главная — энергетическая, проблема. Стоимость 1 кВт часа электроэнергии для населения определена в 250 рублей, для промышленных потребителей — почти 3 тыс. рублей. При этих тарифах трудно рассчитывать на конкурентоспособность продукции на любом рынке. Снижение энергетической составляющей предусмотрено за счет ускоренного развития геотермальной энергетики. Наиболее острой является задача по строительству более эффективных энергетических объектов на островах. Второй этап — развитие производства и производственной инфраструктуры, основывающихся на ресурсном потенциале островов и прилегающей к ним акватории. Этот этап наиболее важный, так как позволяет создавать необходимые финансово-экономические условия для разрешения социальных проблем за счет увеличения базы налогообложения районом, увеличения наполняемости их бюджетов.

Хотелось бы остановиться на исполнении уже упоминавшегося мною Указа президента РФ «О социально-экономическом развитии Курильских островов» от 8 декабря 1992 года. Сначала хочу обратить внимание на особенности выполнения пункта 3, который предоставил администрациям трех курильских районов большие полномочия. В бюджеты и валютные фонды районов направляются денежные и валютные средства, полученные от продажи лицензий, поступающие по межправительственным соглашениям на право промысла в Курильском районе, зачисляются штрафы и компенсации, взимаемые за ущерб природной среде, рыбным запасам, за нарушение правил рыболовства отечественными и иностранными судами. Определено и направление использования этих средств — на финансирование приоритетных объектов, на развитие предприятий по воспроизводству рыбных ресурсов, на развитие материально-технической базы и содержание органов рыбоохраны и пограничной охраны. Это немалые средства. Они сыграли бы большую роль в реализации курильской программы. Но не сыграли, поскольку созданный механизм их использования противоречит поставленной задаче. Эти средства перечисляются напрямую в районы из Москвы. Несмотря на неоднократные попытки, мы так и не смогли выяснить, сколько фактически выручается от продажи <в воде> рыбы и морепродуктов иностранцами и сколько и по какому принципу перечисляется в районы. Факт, что на реализацию курильской программы из этих средств не израсходовано ни цента, ни рубля. Все уходит на текущие нужды районов. Администрация области до последнего времени не могла определить размер этих сумм и повлиять на направление их использования. Такой суверенитет районов и такие секреты Госкомрыболовства не идут на пользу государственным интересам. В то же время нельзя не признать, что эти суммы способствуют поддержанию более устойчивого положения бюджетной сферы и систем жизнеобеспечения. В розданных для депутатов материалах даны показатели уровня жизни населения, размеры задолженности по зарплате, пенсиям, пособиям, другим социальным выплатам. Эти показатели свидетельствуют, что курильские районы выглядят несколько лучше, чем область в целом, и значительно лучше, чем наши депрессивные районы. Тем не менее проблема централизованного учета названных денежных потоков и повышения эффективности их управлением есть, и мы ее обязаны решить.

И еще на одном вопросе следует остановиться: о создании особой экономической зоны на территории Курильских островов. Администрация области полностью поддерживает эту идею, однако опубликованный 23 декабря в официальном издании проект федерального закона вызвал у нас серьезные возражения, и мы направили в правительство РФ свой отрицательный отзыв. Речь в первую очередь идет о предлагаемой ущербной системе управления особой экономической зоной <Курилы> из федерального центра. Даже на примере реализации курильской программы вы можете убедиться в неэффективности такого прямого управления. Главным образом — вследствие нескоординированности действий по мобилизации ресурсов, фактической бесконтрольности прохождения финансовых потоков. А также потому, что, несмотря на крупные затраты на содержание этих органов, они все равно не в состоянии решать вопросы без администрации области. Авторы законопроекта фактически аннулируют подчинение территории органам государственной власти области, создают ситуацию, при которой происходит наложение властных федеральных функций на областные. При этом обеспечение повседневной жизнедеятельности (инфраструктура, энергетика, топливо, продовольствие и т. д.) по-прежнему останется обязанностью областной администрации и ляжет на областной бюджет. Законопроект разрывает целостность пограничной Сахалинской области, не создает благоприятных условий для социально-экономического развития как Курил, так и Сахалинской области в целом. Он позволяет прояпонскому лобби, вразрез с национальными интересами России, легитимно вывести Курилы из-под влияния субъекта РФ — Сахалинской области, то есть определенным образом решить политическую проблему, являющуюся главной в российско-японских отношениях. Поэтому, на наш взгляд, речь необходимо вести о быстрейшем создании локальной ОЭЗ <Курилы> .как этапа в создании ОЭЗ <Сахалин> с соответствующей этому принципу региональной системой управления. Именно в увязке с интересами в развитии сахалинского шельфа мы можем решить основную задачу создания любой свободной экономической зоны — привлечение максимального количества иностранных инвесторов.

Хотелось бы обратить внимание на дополнительные источники финансирования программы, которые можно привлечь для ее реализации. В рамках Соглашения между правительствами Российской Федерации и Японии японская сторона обязалась выделить комиссии по содействию в качестве технической помощи на 1998 год средства в сумме 240 млн. иен для российской стороны. В связи с этим администрацией области внесены в правительство РФ предложения о направлении этих средств на строительство объектов геотермальной энергетики на о. Кунашир. Но до настоящего времени решение по данному предложению не принято. Кроме того, возникает опасение, что если вопрос теоретически и будет решен в пользу Курил, то деньги могут не дойти по назначению, если будут направлены через Минфин РФ. Поэтому администрацией области в октябре 1998 года направлено на имя заместителя министра МИДа Г. Карасина письмо, в котором изложена просьба предложить японской стороне оказать техническую помощь Курильским островам не в виде <живых> денег, а в форме строительства на о. Кунашир объектов геотермальной энергетики.

Еще в ноябре 1997 года губернатор области обратился в Минсельхозпрод РФ с предложением изменить положение, при котором средства от продажи ресурсов направлялись непосредственно в сырьевые районы, а перечислять их на счет фонда поддержки рыболовства Сахалинской области. В дальнейшем предполагалось в соответствии с Указом президента О 1549 распределять их с учетом действительных потребностей районов, которые администрации области известны гораздо лучше, чем чиновникам в Москве. В этом же письме содержалась просьба о выделении Сахалинской области квот для промышленного вылова лосося в Курильском промысловом районе дрифтерными сетями в объеме не менее 5 тыс. тонн, а также об обязательном участии представителей администрации Сахалинской области в процедурах заключения контрактов на реализацию квот в Курильском промысловом районе. Кроме того, администрация области неоднократно предлагала изменить существующий порядок выделения ресурсов таким образом, чтобы квоты, выделяемые Сахалинской области для продажи <в воде>, не изымались из объема промышленных квот для области, а распределялись дополнительно из объемов тех квот, которые департамент по рыболовству Минсельхозпрода РФ (теперешний Госкомрыболовства РФ) оставляет в резерве.