Обычно слово "гауптвахта" ассоциируется с воинской службой, соответствующим образом объясняясь и в справочных изданиях. Произошедшее от немецкого Hauptwache, то есть "главный караул", оно обозначает специальное помещение, предназначенное для содержания под арестом военнослужащих. Оборудование гауптвахты, порядок направления на нее арестованного, условия его приема и содержания определяются воинскими уставами: дисциплинарным, гарнизонной и караульной службы.

В 1930-х гг. правительство СССР начало принимать и претворять в жизнь решения, направленные на повышение трудовой дисциплины на предприятиях и в организациях. В их число входили как общегосударственные акты, так и различные ведомственные постановления. Впоследствии эти решения трактовались различным образом, нередко расцениваясь как проявления тоталитарного режима. Мне кажется, что более правильно рассматривать их как составную часть жесткой системы, направленной на наведение элементарного порядка в еще недавно крестьянской стране, стремительно переходившей на индустриальные рельсы.

Первое упоминание об организации гауптвахты на гражданских предприятиях Камчатки относится к 1935 г. В это время в составе Народного комиссариата пищевой промышленности (Наркомпищепрома) СССР, которому подчинялась рыбная индустрия страны, действовало Главное управление рыбной и морской зверобойной промышленности (Главрыба). В начале 1935 г. Главрыба разработала правила ношения форменной одежды, введение которой она рассматривала как средство для "подтягивания" дисциплины среди членов экипажей рыболовецких и транспортных судов. Обязательное ношение форменной морской одежды и нарукавных знаков отличия было введено несколько позже — 20 июля 1935 г. особым приказом по Наркомпищепрому. Положения приказа распространялись на старший руководящий состав рыбокомбинатов, плавсостав промыслового и транспортного флотов.

Начальник АКО 22 октября и 10 ноября 1935 г. издал свои распоряжения, предписывавшие руководителям рыбного управления Г. Д. Торопову и управления транспорта и порта М. М. Плехову в течение месяца ввести в подчиненных им подразделениях, на судах, в рыбокомбинатах, Ключевском лесокомбинате и угольных копях в Корфе единообразную форму одежды, флаги и вымпелы.

В сентябре 1935 г. Главрыба утвердила еще целый пакет документов, регламентировавших организацию судовой службы, в число которых вошли "Устав внутренней службы для предприятий флота" и "Инструкция о порядке и местах отбывания ареста, наложенного в соответствии с Дисциплинарным уставом". Последний любопытный документ и учреждал гауптвахты, которые передавались в ведение местных военных комендантов. Арестованные за различные проступки должны были самостоятельно прибывать на гауптвахту в срок, указанный в постановлении об аресте. Питались наказанные за свой счет.

Особое внимание ужесточению дисциплины было уделено перед началом и во время Великой Отечественной войны. В августе 1944 г. по собственной инициативе обзавестись гауптвахтой решил директор Петропавловской судоверфи А. И. Кобылянский. Он обратился к заместителю народного комиссара рыбной промышленности СССР Николаеву с телеграммой, в которой просил разрешить "организовать гауптвахту, считая, что последняя необходима и даже полезна". Тем самым Кобылянский предлагал распространить на рабочих подчиненной ему верфи Дисциплинарный устав Военно-Морского флота СССР.

15 августа 1944 г. Николаев ответной телеграммой сообщил Кобылянскому о том, что флотский устав распространяется только на военизированный личный состав, например, судовые экипажи АКОфлота. Работники Петропавловской судоверфи не были военизированы, а имели так называемую "бронь", то есть освобождались от призыва в Красную Армию как трудившиеся на оборонном предприятии. Несмотря на это, 21 августа 1944 г. директор судоверфи издал приказ об организации гауптвахты.

Объявить провинившемуся арест с отбыванием на ней имели право лица с определенными воинскими званиями или приравненные к ним. Директор верфи очертил круг подобных лиц и персонально присвоил им дисциплинарные права:

— себе — командира корабля 2-го ранга;

— своему заместителю и главному инженеру — командиров кораблей 3-го ранга;

— главному механику и начальнику производства — командиров боевых частей кораблей 2-го ранга;

— начальникам больших цехов и докмейстеру — командиров кораблей 3-го ранга, а их заместителям — командиров взводов.

Попутно началось обустройство помещения под гауптвахту. Для его приема назначили комиссию, которую возглавил помощник директора по кадрам Ершов. Вскоре прошли и первые аресты. Причинами, по которым людей отправляли на "губу", могли стать нарушения трудовой дисциплины, хулиганство, пререкание с начальством, ошибки в работе и прочие.

Порядок исполнения "приговоров" был следующим. Тот или иной "командир корабля" за совершенный проступок объявлял рабочему о том, что он арестовывается и отправляется на гауптвахту. Провинившемуся выписывали сопроводительную записку с указанием причины ареста, затем вызывали охранника, конвоировавшего его на место отбытия наказания. Выписка из приказа о наложении ареста вкладывалась в его личное дело, а за время пребывания на гауптвахте удерживались от четверти до половины заработной платы.

Приведем несколько примеров нарушений, из-за которых людей отправляли на отсидку: "Токаря Короткова за скандал в цеху и уход с рабочего места подвергнуть строгому аресту на пять суток… Сварщика Овечкина за самовольный уход и опоздание на работу на сорок минут арестовать на трое суток… Старшину катера Макарова за пререкание с начальником транспорта арестовать на трое суток… За халатное отношение к своим обязанностям Марочкина подвергнуть восьми суткам ареста, за пререкание по поводу исполнения ареста добавить десять суток ареста… За самовольство на производстве грузчика Агафонова арестовать на двое суток… За рецидивы самовольного невыхода на работу и ухода с работы, грубость и угрозы Саватеева А. А. арестовать на трое суток… За неоднократное нарушение трудовой дисциплины Демкова подвергнуть аресту на трое суток…"

Арестом могла завершиться и романтическая встреча: "Ученика моториста Самохину М. М. за свидание с красноармейцем Акимовым у компрессорной в час ночи подвергнуть простому аресту на одни сутки. Командир корабля Котельман".

На "губу" попадали не только рядовые работники, но и инженерно-технический персонал: "Начальника контрольно-технического бюро Каневского за ошибку при выполнении работ арестовать на двое суток".

Самовольно организованная гауптвахта на судоверфи действовала незаконно. Это стало известно вышестоящим инстанциям. 30 октября 1944 г. Кобылянский отправил в Главрыбстрой телеграмму с запросом: "Прошу разъяснить: на заводе действует устав ВМФ, по какому указу привлекать нарушителей трудовой дисциплины?" На депешу последовал ответ: "Кто, когда вводил устав ВМФ? Нарушителей трудовой дисциплины привлекайте по Указу Верховного Совета Союза ССР от 26 июня 1940 г.".

В соответствии с упомянутым выше знаменитым Указом Президиума Верховного Совета СССР "О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений" за прогул без уважительной причины виновные наказывались "исправительным" трудом по месту работы на срок до шести месяцев с удержанием четверти заработной платы. Суды должны были рассматривать все подобные дела не более чем в пятнадцатидневный срок и немедленно приводить приговоры по ним в исполнение. В связи с введением этого Указа в действие отменялось практиковавшееся ранее обязательное увольнение за прогул без уважительной причины.

Получив ответ Главрыбстроя, Кобылянский не приостановил действие своего приказа до точного выяснения правильности введения гауптвахты, "на что, как видно, у него не хватило мужества".

С 25 сентября 1944 г. по 15 января 1945 г. на судоверфи под арестом побывал семьдесят один человек. Здешняя гауптвахта работала до вмешательства областной прокуратуры. В январе 1945 г. помощник прокурора Камчатской области по общему надзору Л. З. Годлин, изучив приказы по судоверфи от 21 августа и 20 сентября 1944 г., сопоставив их с телеграммой Николаева, нашел, что "применение Дисциплинарного устава Военно-Морского флота на судоверфи является незаконным, о применении коего на судоверфи требуется уточнить вопрос в Наркомрыбпроме". Пока же, руководствуясь 133-й статьей Сталинской Конституции, он постановил "выполнение приказов… по судоремверфи приостановить". В феврале 1945 г. последовало распоряжение изъять приказы о направлении под арест из личных дел наказанных и отменить вычеты из зарплат.

Проверявший работу верфи заведующий сектором кадров промышленности и связи обкома ВКП(б) 10 февраля 1945 г. отмечал, что "рабочие и работницы подвергались аресту по поводу и без повода не только за дисциплинарные проступки, но, как видно из материалов, гауптвахте подвергались люди, нарушившие трудовую дисциплину, хулиганы, дезорганизаторы производства, которые должны были быть привлечены к уголовной ответственности… Непонятно, почему дела на 419 нарушителей трудовой дисциплины переданы в суд, а часть прогульщиков подверглась аресту на гауптвахте".

Таким образом, руководители, арестовывавшие работников за трудовые провинности, нарушали действовавший Указ от 26 июня 1940 г. Но благодаря этому отсидка на гауптвахте стала для некоторых лиц избавлением от более тяжелого наказания, например, от суда военного трибунала.

С окончанием Великой Отечественной войны гауптвахты на предприятиях упразднены не были. Одна из них продолжала действовать в 1946 г. в Петропавловском морском торговом порту. За этот год портовики получили за ударный труд 1 141 поощрение, совершив за это же время 149 различных проступков. Двадцать пять нарушителей попали под суд военного трибунала (пятнадцать человек за самовольные отлучки и прогулы, двое за дезертирство, один за аварию, семеро за прочие должностные преступления). Так, за прогулы осудили транспортерщика, грузчика и приемосдатчика, за хищения — шофера, укравшего одиннадцать пар сапог, двух грузчиков и охранника, похитивших семнадцать пачек махорки, консервы и несколько килограммов сахара и печенья.

"Приведенные факты говорят, что находятся лица, посягающие на социалистическую собственность, забывают о своем долге советского гражданина на производстве, за что и понесли заслуженное наказание. Не надо забывать, что эта часть не отражает лица всего коллектива, наоборот, — абсолютное большинство является добросовестным и честным".

Одним из наказанных стал дежурный диспетчер портовского гаража. При ночном обследовании обнаружили, что он "на работе отсутствовал, а впоследствии был застигнут в котельной гаража спящим". Распоряжением заместителя начальника порта "за указанное выше преступление" диспетчер подвергался "строгому наказанию: аресту на трое суток без исполнения обязанностей с содержанием на гауптвахте. Начальнику административно-хозяйственного отдела порта товарищу Макарову оформить записку об аресте и направление на гауптвахту…".

В качестве одной из мер наказания в порту в то время практиковалось, например, лишение "импортного питания", то есть совсем не лишнего в тяжелые послевоенные годы дополнительного сухого пайка, составленного из продуктов, пришедших в СССР из США в качестве союзнической помощи. Так, например, наказали работника хозяйственной части, не обеспечившего нормального отопления здания управления.