Телефон в прихожей задребезжал как раз в тот момент, когда Лыков поменял туфли на тапочки, и шагнул в сторону ванной. Такое впечатление, что за ним наблюдали, отслеживали каждый шаг, и даже знали, сколько понадобится времени для преодоления расстояния от двери подъезда до квартиры на втором этаже. Может, начальник УБОПа интересуется, не забыл ли "крестник" про расписку о невыезде, не сбежал ли за пределы родного района. Но Черенков позвонил бы на мобильный. Да и не с руки начальнику УБОПа беспокоиться по такому поводу, он прекрасно знает, в каком болоте увяз земляк Лыков, и если и думает о чем-то, то вовсе не о бегстве из Касимова. Отбегался, хватит.

Интересно, кому он понадобился? Лыков поднял трубку.

- Да.

- Здорово, - раздался незнакомый мужской голос. - Привет тебе от Андрея. Выйди на минутку, разговор есть.

Лыков растерялся, не зная, как воспринимать новость, то ли радоваться, то ли пугаться. Если поверить в чудеса, если Андрей действительно жив, то он очень поторопился с ментовкой, и сам своими руками разрушил сказку о заграничной жизни. Пролетел как фанера над Парижем, и приземлился прямо в касимовском СИЗО. Но почему Андрюха не обозначился сам, лично, как договаривались, а прислал весточку с чужим человеком? И почему так поздно спохватился, где пропадал столько времени? Уж не в польской ли пропасти по соседству с великолепной семеркой…

- Где вы находитесь? - хмуро спросил Николай, не скрывая, что после рабочей смены не настроен на деловые разговоры, тем более с незнакомцами. О приглашении в дом не было и речи, в его положении было бы слишком неосторожно забыть предостережения Черенкова, и уединиться в четырех стенах с неизвестными людьми. Лучше поговорить на улице, на людях.

- В торце дома. Белая "пятерка".

Скромная марка машины добавила немного спокойствия, но сомнения насчет Андрюхи не развеялись, а наоборот укрепились. Значит, пожаловали специалисты по золоту, это хорошо, будет, чем поделиться с Черенковым. Лыков прогонял зародившуюся мысль позвонить подполковнику прямо сейчас, уведомить о визитерах. Но это преждевременно, ведь следствию нужны факты, улики, не может же убоповец арестовывать людей просто так, за одно лишь знакомство с непутевым Андрюхой. Пусть вначале обозначат, за чем или за кем прибыли, дадут убойные улики, а повязать недолго.

- Иду.

Лыков освободился от мягких тапочек, не успевших согреться, и быстренько рванулся на выход. Чем меньше времени пройдет до встречи, тем лучше, у визитеров не должно появиться предположений, что он мог кому-то позвонить.

* * *

Место для стоянки визитеры выбрали не совсем удачное, рядом с пешеходной тропинкой, между двумя домами, у всех на глазах. Однако Лыкова этот факт не расстроил, а обнадеживал. При свидетелях можно беседовать хоть до вечера, главное, не соглашаться куда-то ехать. Еще успокаивало то, что "пятерка" имела рязанские номера, хотя, разумеется, машина могла быть угнана.

В салоне находилось двое, один за рулем, другой рядом, и Лыкову ничего не оставалось, как устроиться сзади. Нормальный ход, пусть крутят шеи, если не сообразили забронировать за ним переднее сиденье.

- Здорово, - бросил задорно Лыков, захлопывая дверцу. Пусть видят, что он ничего не опасается, даже поездки за город. Парни были незнакомы, это Лыков определил сразу.

- Здорово, - буркнул водитель. Руки, правда, не подал, но представился: - Гриша.

Напарник назвался после небольшой паузы, или не считал нужным, или видел себя случайным пассажиром, абсолютно равнодушного к чужому разговору.

- Никита.

- Николай. Как там Андрюха? Что он передал?

Гриша не повернулся, смотрел на собеседника в зеркало заднего вида. Лицо парня не вызывало симпатии, узко посаженные маленькие глазки, бесцветные какие-то, немигающие, потому и взгляд холодный, неприятный. Низкий лоб, а вот подбородок тяжелый, массивный, как у боксера. Боксер дал возможность обозреть себя, ощерился в усмешке:

- Бандероль с деньгами. Мы через границу ехали, братан, что он мог передать кроме пламенного привета? И еще просил узнать, почему корефан Колюха стопорнулся в Касимове, почему не приехал. Вот и все.

Лыков горестно вздохнул. Махнул рукой:

- По дурости своей, вот почему. В ментовку угодил, придурок. Вместо того, чтобы с пацанами в Анталии на песочке нежиться, полмесяца касимовские улицы подметал… Как они там, пацаны то, устроились? Жильем обзавелись?

Григорий хмыкнул что-то нечленораздельное.

- А ты как думал? На второй день под собственными крышами были. Заграница тем и хороша, братан, что там человеку с тугим кошельком не строят препоны, как у нас, а идут навстречу, создают условия для комфортной жизни. Главной заботой стало найти подходящее жилье, чтобы поближе к морю, с веселым видом из окна, а все остальное ерунда. Кстати, Андрюха подыскал приличный уголок для тебя, по соседству. Дело за деньгами, если хочешь, если доверяешь, давай свою расписку, Андрюха поменяет ее у шефа на бабки, и оформит домик на твое имя. Приедешь на все готовое. А?

Николаю стоило большого труда, чтобы не посоветовать наглецу врать да не завираться, но вовремя одумался. Недоверия к участливому посреднику тоже не проявил, и даже нашел в себе хладнокровие улыбнуться.

- Расписка подождет, никуда не денется. Мне бы хотелось самому приехать в Турцию, самому обменять расписку на бабки, и глянуть, что там Андрюха подобрал.

Визитеры переглянулись. Касимовец обескуражил своей откровенностью. Григорий даже нахмурился, хотя в маленьких глазках, устремленных на Лыкова, дополнительной холодности не появилось. По крайней мере, Лыков неприязни не заметил, даже показалось, что Григорий приободрился. Вроде успокоился. Осторожность Лыкова сыграла свою роль, если бы он согласился отдать расписку на полторы сотни тысяч долларов, это вызвало бы подозрения. Такими деньгами не швыряются. Не мог же Лыков сказать, что расписка давно превратилась в бумажку, и ничего не стоит. Ни единого рубля, ни единого доллара. Таинственный шеф обменяет ее не на доллары, а на жизнь владельца. На его, Колюхи Лыкова, жизнь, в дополнение к десяткам других жизней.

- Ты че, братан, не доверяешь?

В голосе Григория появился металлический оттенок, однако обида была наигранной и неискренней, напущенная для проформы.

- Доверяю, но расписку не отдам. Говорю же, сам приеду, и все решу. Так что, братаны, если вы приехали за бумагой, то извиняйте великодушно. Слишком велика цена, чтобы уповать на авось.

Визитеры снова переглянулись. Никита не выдержал молчания, и впервые подал голос. Заметил не без уважения:

- Пацан прав, я бы тоже не отдал. Ладно, это дело хозяйское, давайте о деле общем. Нужна твоя помощь, Колюха.

Лыков повел взглядом на Григория, пряча зарождавшееся волнение. Кажется, затеплело… Пожал плечами:

- Нет проблем, братаны. Сделаю все, что в моих силах, что смогу. О чем речь?

Согласие подозрений не вызвало. Лыков вострил лыжи за бугор, где собеседники давно и крепко обосновались, так что сегодняшняя помощь здесь обещала отозваться ответной помощью там.

- Нужно найти одну твою одноклассницу. Буркина Олеся Васильевна. Как думаешь, где она может быть?

Лыков до боли в переносице наморщил лоб, скрывая волнение. Им нужна Олеся… Зачем, интересно? Чтобы отомстить детективу, не иначе. Ответ нарисовался быстро, причем достаточно логичный.

- Она как раз недавно замуж вышла, - весело поведал Лыков. - За мента. Так что искать надо не Буркину, а Ковалеву. В свадебном путешествии теперь, не иначе, медовый месяц справляют. Через месяц вернутся, вот тогда и можно прищучить.

У визитеров столько времени не было.

- Она нужна сейчас, - жестко поведал Никита. - Чем быстрей, тем лучше. К тебе обратились, потому что нам не с руки тут светиться, справки наводить. Раскинь мозгами, где она может быть. Про свадебное путешествие не думай, она никуда не уехала, а где-то здесь, в Рязани.

Николай подвигал бровями, разминая переносицу.

- Рязань большая, братаны… Полмиллиона жителей, еще столько же в области, даже больше. Хрен ее знает, где она может быть. Даже не знаю, что сказать…

- Ты не говори, ты думай, - посоветовал Гриша, и то ли подсказал, то ли поразмышлял вслух: - В первую очередь надо потихоньку проведать родственников, а потом уже область ворошить. Старушек соседок порасспросить, они в таких делах доки, одноклассников прощупать. Что-то, мол, долго Олесю не видно, не зазналась ли, мол. И в таком духе. Всплывет, никуда не денется.

С такими рассуждениями трудно было не согласиться, но еще трудней было понять, почему крутой парень Гриша не замечает одно очевидное обстоятельство. Или игнорирует. Неужели не понимает, что любой маленький шажок в направлении жены детектива вызовет интерес ментов? Неужели такой тупой? Вряд ли. Все он прекрасно понимает, и, тем не менее, подвергает братана Колюху огромному риску. Кидает под танк, можно сказать. Неужели исключает вариант ареста чрезмерно любопытного братана Колюхи? Или полностью доверяет, не боится, что Колюха может расколоться, и дать показания? Возможный расклад, но маловероятный. Слишком уж крутые парни, слишком большие деньги задействованы, чтобы уповать на авось, и надеяться на стойкость возможного арестанта. Арест Колюхи никоим образом не входит в планы визитеров, у них другой план, простой и надежный. Колюха схлопочет свою долю свинца или яда, как только выведет братков на Олесю, и станет ненужным. Ясно как божий день, и к бабке не ходи.

- Да, картина непростая, - невесело подытожил Лыков. - А если она не у родственников, а у знакомых? Опять круг на всю область.

Расширение географии поисков до масштабов области визитерам не понравилось.

- Ты проверь родственников, - мрачно посоветовал Гриша. - А знакомые подождут. Усек?

Николай посчитал, что Григорий становился бесцеремонным, пора отреагировать.

- Легко сказать, проверь. Подскажи, как проверить всю родню, если такой умный. А ведь надо не только узнать, а съездить и убедиться. А если менты проявят интерес к такому любопытству? Жена детектива все-таки. Недолго в ментовку угодить, опять улицы подметать. Чужими руками мы все мастаки жар загребать.

Маленькие глазки пришли в движение, вначале расширились чуть ли не вдвое от удивления, затем сузились от гнева. Посланник шефа не ожидал подобной дерзости, из-за него пересекли границу, рисковали свободой, а касимовец вместо благодарности слюни пускает. Никита хорошо знал вспыльчивость Гриши, и поспешил развеять грозные тучи. Конфликт ни к чему.

- Родственников можно установить по свадьбе, - подсказал он, засветившись радостью от своей догадливости. - Встретиться с кем-то из участников торжества, и безобидно поинтересоваться подробностями: закуской, выпивкой, музыкой, количеством людей и незаметно именами. Кто, что, откуда. Такой интерес подозрения не вызовет, о свадьбах всегда долго говорят, тем более о свадьбе одноклассницы. Умное предложение?

Узкие глазки сразу потеплели, приняли нормальный вид, и смотрели на Лыкова без недавней колкости. Николаю ничего не оставалось, как присоединиться к всеобщему мнению, тем более предложение было не просто умным, а спасительно мудрым. Для него, для Николая Лыкова.

- Годится, - решил Николай, а сам уже прокручивал в голове телефонный звонок Черенкову. - Где вас искать, если появится новость?

Гриша потянулся к ключу зажигания. Лыков напрягся, не желая никуда ехать, и не решаясь покинуть компанию без разрешения.

- Мы сами тебя найдем, - обронил Никита. - Побольше времени проводи дома, жди звонка. Ну, удачи. Бывай.

- До связи, - без особой бодрости откликнулся Николай, неторопливо выбравшись из машины.

Подождал, пока "Жигули" скрылись за углом, и направился домой. Пережитое волнение начинало сказываться, отдаваясь легкой дрожью во всем теле. Скорей к телефону, скорей звонить Черенкову…