Безрадостные хлопоты спецгруппы не остались без внимания, и через десять минут весть о трагическом происшествии на "Востоке" разнеслась по всему порту. На портовом буксире "Ильичевец-3", притулившемся у траулера "Апшерон", о трагедии прослышали одними из первых, более того, матросу-мотористу буксира Никите Смачному вообще "повезло", в начале шестого вечера он прогуливался по причалу, и в момент швартовки случайно оказался возле кормовой части "Востока, так что происшествие видел собственными глазами. От начала и до конца. Собственно, начала трагедии он все же не видел, об этом можно было только догадываться, а вот итог видел хорошо. Видел и слышал, как завопил матрос на корме, что-то узрев в воде, как к нему бросились друзья, как через минуту прибежал старпом, как потом матрос с мешком и с багром спустился вниз собирать на воде то, что несколько минут назад было человеком. И даже имело имя: Сергей Пузач. Боже мой, всего полчаса назад Сергей был живой и невредимый, лежал в кубрике, разговаривал, дышал, шутил, смеялся, строил какие-то планы на жизнь, и вот итог… Сейчас матрос зацепит багром бесформенную и безымянную массу, затолкает все в мешок, еще через минуту мешок, успевший уже покраснеть от крови, поднимут на палубу. Не на обозрение, нет, для следствия. Старпом "Востока" вовремя сообразил, что к чему, и сразу вызвал ментов. Надо предупредить кэпа. Никита быстренько, насколько позволяли ватные ноги, засеменил на буксир.

Кэп находился в рубке, на своем командирском месте, и ничего не видел и не слышал. Что можно увидеть, если рубка буксира находится в двух метрах от воды, и ко всему прочему упирается в корму "Апшерона"? Траулер будто специально закрывал видимость, чтобы капитан буксира как можно дольше не знал о гибели своего недавнего пассажира, и не упал в обморок. Впрочем, капитан не мог упасть, даже если бы захотел. Он сидел на вращающемся массивном стуле, зажатый с трех сторон подлокотниками, и ждал. Вначале появится матрос-моторист Никита, гуляющий по причалу, а потом, в половине шестого, Сергей. Водолаз, принимающий сейчас морскую ванну под днищем "Востока". Капитан глянул на часы. 17.12. Еще двадцать минут, и можно будет спокойно дождаться темноты, "сбегать" на буксире в Николаевку за домашним вином, а по пути в безлюдном месте высадить водолаза вместе с его тяжелой сумкой. И завтра получить вторую половину гонорара. Хорошего гонорара! Ха-ха, знали бы моряки "Востока", какие бабки можно срубить за один-два дня непыльной работы, не рвались бы в моря-океаны, не хвастались бы своими длинными гривнами, а сидели на берегу. Впрочем, это лучше, что никто не знает о доходном промысле, это очень даже хорошо. И безопасней, и конкурентов меньше. Молодые нынче резвые пошли, горячие как коровьи блины, к новым условиям приноровились так быстро, будто их еще в утробе матери запрограммировали на добычу денег. Взять того же водолаза Серегу, например, или Никиту. Сопляки сопляками, девок еще толком не научились щупать, а лакомые куски за версту чуют. И попробуй оказаться у них на пути, вмиг в расход пустят и не заметят.

Простучавшие по палубе ботинки заставили оглянуться, капитан уже по походке угадал Никиту, и рассерженно уставился на дверь, вознамерившись отчитать молодого моряка по полной программе. Что за беготня по судну, елки-качалки, что за мальчишество? Это все-таки плавсредство, здесь качает, не хватало еще упасть и что-нибудь сломать. На кой ляд лишние проблемы на ровном месте? От своей задумки капитан отказался, едва Никита появился в дверном проеме. Бледный, как поганка, глаза безумные, губы трясутся. Сразу видно, что-то стряслось. Неужели обнаружили Серегу? Капитан хотел приподняться со стула, шагнуть навстречу матросу, поддержать, но Никита сам отошел от двери, и падать не собирался.

- Что там?

Капитан не спросил, а выдохнул. Правая рука Никиты беспомощно упала вниз, к бедру.

- Амба, Семеныч… Серый угодил под винт… Одни куски плавают…

Подбородок у матроса задрожал, зашелся в резких движениях. Кажется, Никита готовился травануть, и прямо здесь, на палубу. Семеныч ринулся к тумбочке, намертво прикрепленной болтами к переборке, выхватил оттуда графин с темной жидкостью. Протянул матросу:

- Выпей. И успокойся!

Никита поднес к губам графин, сделал несколько глотков. Кажется, даже не заметил, что в графине не вода, а вино. В таком состоянии немудрено не заметить. Капитан выглядел не намного лучше, и если не впал в панику, то лишь из соображений не уронить марку перед матросом. Да и обстановка требовала принятия срочных и быстрых решений, правильных и безошибочных действий, иначе действительно наступит амба. Менты уже на подъезде, небось.

- Сматываться надо, Семеныч! Подальше отсюда, - Никита немного пришел в себя, и уже не дрожал. - Пока не поздно. С минуты на минуту менты прибудут, выспрашивать-выведывать начнут.

Семеныч и сам прекрасно понимал, что они находятся не в нужном месте, и не в нужное время. Как бездарные форварды. Но понимал и то, что сматываться уже поздно, это может вызвать подозрения. Менты наверняка обойдут все суда, стоящие по соседству с "Востоком", и обязательно узнают про буксир. И обязательно зададутся вопросом о причинах, из-за которых "Ильичевец-3" простоял целый час возле "Апшерона", и вдруг так резко покинул "насиженное" место. Тем более, покинул через несколько минут после происшествия. Менты не дураки, понимают, что водолаз приплыл не самостоятельно, и не откуда-то из Турции, а на чьем-то борту. И буксир для этой цели очень даже подходит. Почему бы нет?

- Будем стоять здесь, - сказал Семеныч. - Нам бояться нечего. И заруби себе на носу: мы пришли к "Апшерону", чтобы взять у технолога целлофановые мешки. А еще лучше, кивай на меня. У капитана, мол, какие-то дела на "Апшероне", поэтому и пришвартовались тут, а я ничего не знаю. Понял?

Никита вытер рукавом мокрый от вина подбородок, кивнул облегченно:

- Понял, Семеныч.

Никита хотел еще приложиться к горлышку, но Семеныч не позволил. Вернул графин с живительным напитком на штатное место, в тумбочку, и жестко сказал, как отрезал:

- Не сейчас! Потолкуем с ментами, ответим на все вопросы, а вечером уже расслабимся. Если буксировки не будет. Ты вот что скажи: не обратил внимания, когда Серегу… ну, когда беда случилась?

Матрос непонимающе вытаращил глаза. Или он ни хрена не понял, или Семеныч не врубился в обстановку. В начале шестого вечера, когда же еще. Или кэпу нужно знать точное время? На кой хрен, интересно. Можно подумать, это что-то меняет.

- Как когда, Семеныч? Несколько минут назад, в начале шестого. Я же говорил…

- Говорил, но примерно, - перебил Семеныч, - а точнее можешь сказать?

Матрос призадумался, вспоминая и раскладывая картину происшествия до мельчайших деталей, однако никакой точности не добился. Пожал плечами:

- Минут десять шестого. А зачем такая точность, Семеныч?

- На всякий случай, - буркнул Семеныч. - Для алиби. Сгоняй еще раз на причал, глянь, что там. И на "Апшерон" загляни, узнай у технолога, когда будет целлофан. Скажи, вино прокисает.

На причале Никите не хотелось появляться, тем более на месте трагедии, а вот на "Апшерон" сгонять можно. Кэп молодец, грамотно придумал с целлофаном, и чем больше народу узнает про общение с технологом, тем крепче у них будет алиби. Начальство, правда, наверняка накажет за такой бартер, но лучше получить административное взыскание, чем уголовную статью за причастность к контрабанде. Не дай бог, обвинят еще в гибели водолаза. Вообще кранты.

Семеныч проследил, как Никита поднялся по трапу на причал, глянул на часы. 17.28. Вздохнул. Если бы все обошлось и прошло как надо, Серега с минуты на минуту появился бы на буксире, они незаметно отчалили бы и перешли на свое законное место у Нижней проходной. Дождались бы темноты, сбагрили Серегу на берег, и давили бы подушки до самого утра. Не обошлось. Эх, Серега, Серега… Не послушался, сунулся под самый винт. И сам погиб, дурень безмозглый, и соратникам преподнес целую кучу проблем. Нервничай вот теперь, ночей не спи.

Интересно, успел он заложить пакет или нет? Никита так и не понял, зачем кэпу хотелось узнать точное время гибели водолаза, так и не понял, что Семеныч хотел знать результат погружения, чтобы прикидывать завтрашний разговор с боссом. Если бы точно знать, что Серега успел закрепить пакет в тайнике, как договаривались, то Семеныч имеет полное право потребовать весь гонорар. А если нет, если пакет унесло подводным течением, то босс может сказать, что вместе с ним унесло и гонорар. И не проверить, не посмотреть. Служба охраны порта наверняка постарается выяснить, чем занимался неизвестный водолаз под корпусом базы, с какой целью он там оказался, и что будет, если пакет обнаружится в тайнике? Шум вселенский поднимется, вот что. Менты весь порт на уши поставят, каждого работника через сито пропустят, но соучастников и помощников водолаза найдут. Короче, так плохо, а так еще хуже. Лучше бы Серега не успел.