"Социальность" - это живая справедливость и живое братство людей; и потому всякое устремление, всякий порядок, всякий закон, от которых жизнь становится справедливее и братство крепнет, - "социальны". Порабощение и унижение человека исключает "социальность", ибо социальность есть состояние духа, порядка духовной жизни; говорить о социальности, унижая человека, делая его рабом, - нелепо и лицемерно...

Только достойный и свободный человек может осуществить живую справедливость и живое братство. Рабы и тираны всегда будут хотеть другого и проводить в жизнь обратное".

Носителей идеи о необходимости перехода к рентноориентированной системе налогов часто обвиняли и продолжают обвинять в поддержке социалистической доктрины. Поскольку понятие "социализм" превратилось в пугало для обывателя, имеет смысл уделить некоторое внимание обсуждению этой проблемы, тем более что и либерализм - синоним свободы в обществе - опошлен ходом российских реформ и обращен в свою противоположность. Да и капитализм в новейшей российской истории представляет собой нечто более ужасное, чем "развитый социализм" эпохи господства партократии. Возражать этим заявлениям могут только те, на ком "шапка горит", так что скорее всего дело не в самих терминах, а в тех, кто, прикрываясь ими, вершит неблаговидные дела.

Чтобы перейти к обсуждению вопроса о роли теории ренты в российской экономике, следует, по возможности, четко определиться с терминами. Это чрезвычайно важно, поскольку Конституцией России провозглашено, что она - социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь человеку (ст. 7). Земля и природные ресурсы в России должны использоваться и охраняться как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории (ст. 9). Однако, судя по масштабам расхищения природного сырья, сколачивания на этом баснословных капиталов у одних и обнищания других, фактическая направленность реформ с самого начала не имеет ничего общего с социально ориентированной рыночной экономикой, т. е. приведенные выше статьи Конституции и по сей день не наполнились практическим содержанием.

Генри Джордж, которого, как уже неоднократно отмечалось, упрекают в приверженности к социализму, не считал себя социалистом или кем-то вроде этого. Но в то же время он ничего плохого не видел в том, чтобы сделать общество более справедливым и даже связывал иногда эту идею с понятием "рациональный социализм", который имел мало общего с социализмом Маркса.

М. Гэффни и Ф. Харрисон уже обсуждали несхожесть взглядов Маркса и Джорджа на общественное устройство, несмотря на то, что и того, и другого считали носителями идей социализма. Маркс видел в социализме общество без частной собственности на все и вся, в котором исчезнут возможности присвоения капиталистами прибавочной стоимости. Он не принимал во внимание, что предприниматели тратят на создание рабочих мест свои капиталы (рискуя потерять их в случае неудачи), организаторские способности, идеи, интеллект и поэтому заслуживают гораздо большего вознаграждения, чем рабочие. Джордж же не покушался на частную собственность. Более того, он полагал, что воплощение в жизнь социализма по Марксу может "поработить трудящиеся классы под видом покровительства им". Да и пути обеспечения большей социальной справедливости в обществе предлагались разные: Маркс был сторонник революционных преобразований, а Джордж стоял на позициях эволюционного реформирования. "Немецкий социализм школы Маркса, - писал Джордж, -... есть не что иное, как бессвязное сочетание истины и заблуждений, хотя и преследующее высокие цели" [Джордж, 1994: 406,419].

Джорджу не нравилось вульгарное сужение понятий "социализм" и "социалисты", позволяющее причислять к социалистам лиц, желающих, "чтобы государство поглотило капитал и уничтожило конкуренцию". Он считал, что введение государственного управления производством и обменом ради борьбы с безработицей и предупреждения роста нетрудовых состояний "есть мера той же категории доброты, как и предписание, чтобы все люди были добры". А идея создания условий, при которых каждый работал бы по способностям и получал по потребностям, хотя, по мнению Джорджа, и соответствует "самому высокому состоянию общества, какое мы можем себе представить", вряд ли достижима. Социалисты, разделяющие подобные взгляды, в свою очередь, не понимали и не принимали Джорджа. "Меня считают социалистом люди, отвергающие социализм, - пишет Генри Джордж в книге "Покровительство отечественной промышленности или свобода торговли" - но не признают за него люди, называющие себя социалистами. Я, со своей стороны, не могу ни признать, ни отрицать за собой права на это название, ибо назвать себя социалистом или индивидуалистом, признавая истинность обоих соотносительных принципов, я могу не более, чем назвать себя центристом" [Там же: 406,408,409].

Джордж склонен был видеть в социализме такое общество, где сохранялись бы свобода торговли и предпринимательства, но без той анархической вседозволенности, которую допустили США в начале становления своей государственности (анархия + констебль) и которую в более отягощенном варианте (анархия + плутократия + клептократия) повторили российские реформаторы. "Индивидуализм и социализм на самом деле - учения, не исключающие друг друга, - писал Джордж, - а взаимно дополняющие. Область применения одного начинается там, где кончается область применения другого. И хотя лозунг laissez faire превратился в лозунг индивидуализма, тяготеющего к анархизму, хотя так называемые фритрэдеры ^* сделали из закона "спроса и предложения" нечто, ударяющее в нос всякому человеку, чуткому к общественной неправде, в свободной торговле все же нет ничего такого, что сталкивалось бы с рациональным социализмом. Напротив, стоит довести принцип свободной торговли до его логического завершения, и тотчас же обнаруживается, что он, в сущности, ведет к такому социализму" [Там же: 413].

"Рациональный социализм" у Джорджа базировался на сочетании принципов свободной торговли с разумным протекционизмом национальной промышленности. Он предполагал наличие разных форм земельной собственности при обязательном изъятии дохода, созданного "трудом" природы, в пользу общества. Только таким способом, полагал Джордж, можно обеспечить для каждого человека право на труд и оплату труда соразмерно его общественной полезности. Ни о какой уравнительности в труде у Джорджа не было и речи.

М. С. Горбачев, начав перестройку, также высказывал идеи о рыночном социализме "с человеческим лицом". Остается только сожалеть, что не были четко сформулированы программные установки новых общественных отношений, которые бы отличались от социализма развитой партократии. Тогда, защитив природу от разграбления, Россия могла бы избежать многих неприятностей на пути реформ. Теория ренты - как одно из выдающихся открытий экономической мысли - могла бы лечь в основу новой социально ориентированной модели общественного устройства, которая способна была бы вобрать в себя все лучшее и от капитализма, и от социализма.

Отношение Джорджа к содержанию понятия "социализм" близко тому, как его дал русский философ И. А. Ильин, который, как и Аристотель, считал, что социальность - это "цель и задача государственного строя", созданного "ради прекрасной жизни" (а именно такие цели провозглашаются новой Российской Конституцией, начиная с ее преамбулы). Главное условие социальности Ильин видел в бережном отношении "к человеческой личности: к ее достоинству, к ее свободе". Что же касается социализма, то Ильину не нравилось в нем прежде всего посягание на личное имущество не ради христианской добродетели, а ради "ненависти и зависти". Джордж также был против посягательств на частную собственность.

Представляется, что некоторые государства сегодня, не считая свои общественные отношения социалистическими, по качеству социальных благ достаточно близки к тому состоянию, которое не по определению, а по сути можно назвать рыночным социализмом. Очевидно, не просто так говорят о шведском социализме, финском социализме и т. д. Однако справедливости ради, следует сказать, что проблемы финансирования социальных программ в этих странах решаются преимущественно за счет повышения налоговой нагрузки на доходы и имущество, платы за загрязнение окружающей среды, а не посредством налоговых систем по схеме Джорджа^**. И все-таки нельзя не отметить, что, например, Норвегия в значительной степени уже обобществляет нефтяные доходы, подтверждая тем самым право называться государством благоденствия. Эта северная страна за счет доходов от добычи нефти формирует "Фонд будущего".

Аналогичные фонды есть на Аляске, которая благодаря социализации нефтяной ренты удерживает на низком уровне все другие налоги. Более того, каждый житель Аляски, независимо от того, взрослый это или ребенок, ежегодно получает за счет нефтяной ренты социальные дивиденды в размере 1 тыс. долларов. Четверть доходной части бюджетов в Боливии, Габоне, Ямайке, Либерии, Каледонии, Папуа-Новой Гвинее, Заире и Замбии формируется за счет платы за минеральное сырье [Гэффни, 1999: 49].

Как уже отмечал Ф. Харрисон, появились страны, где политики серьезно относятся к проблеме использования ренты как главного источника пополнения государственного бюджета. Административный аппарат, необходимый для сбора ресурсных платежей, существует в таких странах, как Дания, Новая Зеландия, Ямайка, ЮАР, канадская провинция Саскачеван (уран и поташ) и др. Изложенное свидетельствует о возможности создания условий для социализации ренты, а следовательно, и строительства общественных отношений по принципу "рационального социализма", обрисованного Г. Джорджем.

Уровень государственного вмешательства в экономику, чувство коллективизма диктуются самой природой. Очевидно, в силу этого социальная ориентация сильнее выражена в северных странах: Швеции, Финляндии, Норвегии. Более высокое бремя налогов в этих странах в сравнении с США обусловлено не только большей социальной защищенностью населения, но и, если исходить из теории ренты, более высокими базовыми показателями проживания в расчете на душу населения в условиях Севера (своего рода способ преодоления менее благоприятных климатических условий).

Наличие государств с реальной социальной ориентацией общественных отношений позволяет сделать вывод о том, что взгляды великих мыслителей на социализм и социальность вовсе не утопия. Поэтому вряд ли найдутся у людей со здравым смыслом аргументы против мнения академика Д. С. Львова, считающего, что "социалистическая доктрина воплощает в себе идею солидарной заботы о будущем, объединение всех перед лицом ощутимой угрозы потери этого будущего, угрозы распада упорядоченной картины будущего как достояния любого человека данной культуры. Она направлена на продление существования привычного уклада жизни, где каждый человек чувствует себя как дома" [Львов, 2000: 4, 5]. Как видим, речь идет уже далеко не о социализме диктатуры пролетариата в духе ленинской формулы "социализм - это советская власть плюс электрификация всей страны".

Лауреат Нобелевской премии Л. Клейн считает, что рыночной системы в таком идеальном виде, в каком хотят ее построить российские ортодоксы, вообще нет в природе. В большинстве стран, которые относятся к капиталистическим, существует планирование и вкрапления элементов социализма, точно так же, как в странах социалистических присутствовали элементы рынка и частного предпринимательства. Он пишет, что более 50 лет тому назад было доказано, "что теоретически возможно вмонтировать рыночное ценообразование в социалистическую экономику", т. е. в такую экономику, где средства производства обобществлены и управление осуществляется центральным плановым органом [Клейн, 1996: 31].

В статье с символическим названием "Преступление капитала" Джордж Сорос утверждает, что "ничем не сдерживаемое усиление капитализма, функционирующего на основе принципа невмешательства государства в экономику, и все более активное распространение рыночных ценностей во все сферы жизни общества представляют угрозу для нашего открытого демократического общества..., в настоящее время угроза исходит уже не от коммунизма, а от капитализма" [8ого8, 1997]. Так стоит ли столько сил тратить на насаждение в России "ценностей" цивилизованного капиталистического общества, если даже такие "акулы" капитализма, каким Сорос считается в России, начинают в них сомневаться?!

История свидетельствует о том, что все "измы", что бы они в себе ни несли, обращаются политиканами в иллюзии. Дело, следовательно, не в "измах" и навешивании пугающих ярлыков, - дело в наполнении продекларированных Конституцией красивых заявлений столь же красивыми делами во благо своего Отечества. А именно этих дел и нет.

Неолибералы, запутавшись в теориях, продолжают утверждать, что предложенная ими модель общественного устройства эффективнее прежней. Однако если задаться целью подсчитать сравнительную эффективность власти старой и новой (по приросту национального дохода на рубль затрат на содержание власти), то вне всяких сомнений прежняя власть хотя и была далеко не идеальной, обходилась обществу дешевле и действовала эффективнее.

^* Фритрэдеры (от англ, free trade) - лица, поддерживающие в экономических теориях и политике направление, основные принципы которого - свобода торговли и невмешательство государства в частнопредпринимательскую деятельность. Возникло в Великобритании в последней четверти XVIII века (Прим. ред.).

^** Если в 1996 г. в США налоги составляли от ВВП 27,6, в Турции - 22, Канаде - 33%, то в Швеции и Дании - 51, в Финляндии - 47,3, Норвегии - 41,2% [Харрисон, Титова, Роскошная, 1999].