Объединенная Антарктическая китобойная флотилия возвращалась в Одессу после восьмимесячного рейса. На подходах к порту ударили гарпунные пушки на китобойных судах, взвились ракеты, поднялся с посадочной площадки флагмана "Советская Украина" красный вертолет.

И орудийный грохот салюта, и фейерверки, и торжественные круги вертолета над флотилией продолжались, пока она не втянулась на внутренний рейд.

С причала, заполненного массой людей, доносились звуки марша. Так встречают китобоев. Китобои заслужили эту встречу богатырским трудом, подвигами.

Вместе с группой товарищей я поднялся на борт флагмана за четыре часа до его швартовки и теперь смотрел на ликующий причал. Кто-то рядом сказал:

- А как же будут выносить гроб?

Антарктическая флотилия охотилась за кашалотами в тропиках. Ночью китобойцы лежали в дрейфе, а с рассветом все приходило в движение. На верхушки мачт взбирались по вантам марсовые матросы. На большой высоте, раскачиваемые в своих "бочках", они высматривали добычу. Одновременно на ходовых мостиках появлялись капитаны, штурманы, гарпунеры и добровольные наблюдатели - члены экипажа, свободные от вахт. Вся территория вокруг разбивалась на секторы, и каждый ощупывал биноклем свою зону.

Шла флотилия, на сотни миль прочесывая океан. То и дело слышалось:

- Справа по борту вижу фонтан!

- Слева на траверзе - фонтан!

Били пушки, вынося на бесконечном капроновом лине гарпуны с длинными и острыми гранатами. Врезались гарпуны в китовые туши, рвались внутри гранаты. А потом люди подтаскивали к борту мертвое тело кита. В него вонзали полые пики со шлангами, и мощные компрессоры нагнетали воздух. Туши раздувались и, точно исполинские понтоны, оставались на плаву. В них втыкали флаг с номером китобойца, которому туша принадлежит, и ставили радиобуй, подающий сигналы. По этим сигналам их найдет потом китобоец или подберет база. Здесь, на базе, особенно жарко. И в прямом и в переносном смысле. Антарктической флотилии, приспособленной к работе в холодной зоне, тяжко в тропиках. Лучше всех знал об этом генеральный капитан-директор флотилии, старый и опытный китобой А. Соляник. Но - странное дело - ни одной заявки на подготовку к работе в новых условиях он не дал заводам, где четыре месяца стояли в ремонте суда. И ни разу за это время там не побывал. Флотилию, .подготовленную к работе в краях льдов и айсбергов, А. Соляник повел в тропики.

Долго стоять под тропическим солнцем нельзя. Особенно людям, привыкшим к Антарктике. Но надо стоять долго: 'длинный рабочий день.

Туша, освобожденная от жира на кормовой палубе, поступает на разделочную. Вдоль бортов едва выступают над палубой горловины котлов, скрытых внизу, в жирзаводе.

На разделочной палубе снимают и режут китовое мясо, отделяют печень, амбру, если она попадается, пилят голову, хребет, ребра, хрящи. Все идет в котлы. И все пойдет своими путями: мясо - в морозилку, жир - в танки, мука - в мешки.

Тонны китовых внутренностей, кишечника, слизи разлагаются под тропическим солнцем. Раскаленный воздух насыщен ядовитыми парами. То мокнет, то коробится одежда, исполосованная белыми следами соленого пота. Все это видит Соляник.

Моряки жирзавода завидуют палубе. Там, наверху, на палубе, легко. Там температура пока не поднималась выше сорока пяти градусов. А внизу, в жирзаводе - до шестидесяти пяти. На палубе легче. Там газы не застаиваются. И уж если совсем невмоготу человеку, может к борту подбежать, глотнуть свежего воздуха. А тут бежать некуда. И отравленному воздуху деваться некуда. Соляник не побеспокоился поставить специальные установки.

Машинист-жировар Иван Иванович Бахров, человек огромного роста, богатырского здоровья и атлетического телосложения, не обращал внимания на неудобства. Как и подобает коммунисту, работал на совесть. Надо, так надо. Он только все больше злился на свое могучее тело, на мускулистые, точно в узлах, руки, которые становятся непослушными и слабыми. А главное - голова. Туманить ее стало, и ведет его из стороны в сторону, точно пьяного.

Иван крепился. Не белоручка он, вынесет. На десятый день пребывания в тропиках заступил в ночную вахту. Пошел к своим котлам. У него три котла, его рабочая площадка больше пятидесяти метров. Едва спустился, как раздался резкий звонок, загорелась красная лампочка. Это сигнал с палубы: первый котел загружен, начинайте варку.

Несколько оборотов вентиля, и пар, перегретый до ста пятидесяти градусов, со свистом ринулся в котел. Завертелся внутри сетчатый барабан, перемешивая сырье. Иван бросился к третьему котлу, где варка уже завершалась. Всем телом навалился на тяжелый рычаг пробки перепускной трубы, по которой густая масса должна идти в жироотделитель. Пятидесятикилограммовая пробка поддавалась туго, масса не шла. Что-то там засорилось. Несколько раз тяжело переводил рычаг из одного положения в другое, пока все не наладилось. Он торопился, потому что у второго котла надрывался телефон, тревожно мигала лампочка: котел полон, быстрее начинайте варку. А у первого котла давление поднялось до предела, надо немедленно перекрыть пар. На ходу увидел в глазок жироотделителя, что пошла грязь, и надо быстрее спустить ее, иначе вслед за жиром потечет в отстойник.

Иван метался между накаленными котлами, жироотделителями, отстойниками, открывая и закрывая вентили, краны, пробки. Откуда-то капали жир, горячая вода, свистел фланец. Горячий зловонный воздух обжигал горло. Било в висках. Пустить бы сюда мощную струю охлажденного воздуха, но вентилятор едва шевелится, на Антарктику рассчитан.

Выбрав свободную минуту, Иван пошел напиться. На весь жирзавод, где в смену работает больше семидесяти человек, одна колонка с водой. Тоже в расчете на Антарктику. Там не очень пьется, а здесь до ведра воды в день на каждого.

На соседней позиции услышал шум. Оказывается, потерял сознание и упал жировар Виталий Быстрюков. Тепловой удар.

Не выдержал двадцатисемилетний Виталий Быстрюков, бывший водолаз, спортсмен-разрядник. По крутому трапу вытащили наверх, привели человека в чувство. Каких-то особых, исключительных изменений в его организме не произошло. Лишь давление было пятьдесят пять на сто, пульс - сто сорок ударов, вдвое больше нормы. Но у всех такое состояние появлялось к концу рабочего дня, а у Виталия - в первый час дежурства.

Солянику доложили о происшествии.

- Всякое бывает, - сказал он рассеянно.

С этого дня началось. Потерял на вахте сознание Онишко, через день Скоморохов, потом Покотилов, Фатыхов, Панченко...

Иван держался. Только бы миновали ночные вахты.

Едва дотянул до прихода утренней смены и пошел в каюту спать. Он понимал, что надо обязательно поесть, желудок пустой, а есть не мог. Хотелось пить. Хорошо бы кружку воды, разбавленную сухим вином. Врачи определили, что такая смесь хорошо утоляет жажду. Поэтому в колдоговоре пункт есть: в обязательном порядке выдавать в тропиках вино. И все моряки Советского Союза получают его. Соляник запретил выдавать вино, должно быть, мало захватили. А возможно потому, что вино лучше расходовать как стимул для выполнения плана. По всей флотилии Соляник объявил: за пять убитых кашалотов" - две бутылки вина пожалует, за десять - пять бутылок... Слово свое Соляник держит. На всех судах прислушиваются, когда он отдает приказ: "Такому-то три бутылки отпустить, такому-то восемь бутылок...".

Не досталось вина Ивану. Потащился он в каюту. Жара. Вентилятора нет. Резкий запах китовой продукции. Здесь и лег спать. Долго метался в постели, резало глаза, слипались веки, а уснуть не смог. Нет мочи спать в такой атмосфере. Поднялся, стащил с койки матрац и побрел на палубу.

Тропическое солнце набирало высоту. Разделочная палуба гудела. Мокрые, в китовой слизи люди резали, пилили растаскивали крючьями распотрошенные части туши, загружая котлы. Близ надстроек, взад-вперед, качаясь, брели люди с матрацами. Это ночная смена.

А. Соляник каждый день видит этих людей с матрацами. Ему докладывают, что в каютах невыносимо и надо уходить из тропиков. И он демагогически отвечает: "Вы ставите личные интересы выше государственных".

Иван искал место в тени. И те, кто работал, и те, что с матрацами, то и дело злобно поглядывали в одно и тоже место. Иван знает, куда они смотрят. Он не хочет туда смотреть, но поднимает мутные глаза: верхний аварийный капитанский мостик. Святая святых любого судна, любого корабля. Здесь установлены все необходимые приборы, и если захлестнет стихия ходовой мостик, управление ведется с аварийного. Это самая высокая площадка. Отсюда далеко видны океанские просторы, палубы, надстройки, корма, бак, И со всех точек судна хорошо виден верхний мостик.

Иван поднял глаза на этот мостик, сплюнул и побрел дальше. Резвились, гоняясь друг за другом, и прыгали в купальный бассейн, сооруженный на аварийном мостике, Светлана и Соляник. Бассейн - сюрприз Светлане - сделан по приказу Соляника и под его руководством ремонтными бригадами в пути. Я видел этот бассейн, выложенный белой метлахской плиткой, с наружным и внутренним трапами, с красиво изогнутыми перилами. Жалкими и ненужными кажутся возле него гидрокомпас и другие приборы управления судном. Надругался А. Соляник над верхним капитанским мостиком, над китобоями. Так они считают.

Было бы неправильно считать, будто Светлана тунеядец или просто жена, находящаяся на иждивении мужа. Нет, она работает. Правда, долгие годы должности, которую она занимает, не было и создал ее Соляник, когда взял в рейс жену. Люди считают, будто ее работу вполне мог бы выполнять обмерщик китов, затрачивая на это минуты. Но Солянику виднее. Чтобы каждый понял, какую ответственную работу выполняет Светлана, он положил ей зарплату по шестой категории. Как старшим мастерам жирзавода и разделки - главной руководящей силе всего производства. Должно быть, Светлана того стоит. Недаром газеты капиталистических стран, в чьих портах бывает флотилия, печатают ее портреты на первых полосах.

Чтобы не обидеть своего сына Геннадия, Соляник и его жене положил приличный оклад. Она тоже Светлана, и ее нельзя обижать, потому что она киноактриса. Уже в трех фильмах участвовала, Вернее, она - марсовый матрос. Она очень смеялась, когда ее назначили марсовым матросом и выдали настоящее удостоверение. Это так экзотично - сидеть в "бочке" на самой верхушечке мачты и высматривать китов. Жаль, все понимают, что не полезет она туда. И жаль, что они с Геннадием плавают не на флагмане, а на обычном китобойце, который назвали поисково-научным судном. Хотя Геннадий поставлен здесь начальником, ему даже капитан подчиняется, но все равно удобства не те. И эти матросы придираются к Геннадию больше, чем к его отцу.

На собрании подняли вопрос, будто она ничего не делает, а зарплату получает. Правда, Геннадий дал должный отпор. Он сказал: "Во-первых, моя жена только числится марсовым матросом, фактически она лаборантка. Оценивать ее работу как лаборантки вы не компетентны. Это могу сделать только я, как научный руководитель. А я - довожу до вашего сведения - оцениваю ее работу положительно". Но все равно неприятно.

Падали люди в жирзаводе. Председатель базового комитета профсоюза В. Глот, опытный моряк, решил на себе проверить условия работы в жирзаводе. Отработал один день, а на второй потерял сознание. Придя в себя, пошел к Солянику: "Надо немедленно уходить из тропиков".

А. Соляник объявил всеобщий опрос: "Кто за то, чтобы оставить тропики, где много кашалотов и будут большие заработки. и идти в Антарктику, где еще неизвестно есть ли киты?".

Почти все китобойные суда, оторванные от жизни и работы жирзавода, проголосовали за то, чтобы остаться. Жирзавод вместе с линией муки - за уход. Как дальновидный руководитель Соляник это предвидел.

- Ничего не могу поделать, - развел он руками. - Подчиняюсь большинству, остаемся.

С первым попутным транспортом отправили, выдав больничные листы, первую партию вышедших из строя. Вошел в эту группу и Иван Бахров.

- Инвалид второй группы, - грустно улыбнулся Бахров, заканчивая рассказ о своем последнем рейсе. - Вы не смотрите, что на вид я такой мускулистый. Это от прошлого. Законом мне работать запрещено, даже стельки в артели вырезать. Сердце не выдержало, на последней ниточке оно...

В связи с отправкой людей Соляник выступил на собрании. Он сказал:

- Уехали нытики, хлюпики, разгильдяи. Подлинные моряки не бегают по врачам, не уезжают, не боятся трудностей.

Спустя несколько дней матрос Дмитрий Чегорский полез прочищать ножи в жирзаводе. Температура наверху - градусов семьдесят. Через пять минут спустился. Хотя воздух обжигал горло, но вдохнуть все-таки можно было, а выдох не получался.

Чегорский - один из лучших людей базы. И один из сильнейших. Овсянникову надо бы лезть наверх, его это участок, но Чегорский не пустил: "Куда тебе, ты пожилой. Постой внизу, включай и выключай, когда скажу". И снова полез. Через несколько минут упал. Бросились к нему люди, а Овсянников кричит:

- Аккуратней, аккуратней!

И в самом деле, надо было аккуратно спускать человека, потому что трап вниз - костыльный. Но все это было ни к чему. Чегорский не потерял сознание, а умер. Правда, комиссия, созданная Соляником, написала, будто температура наверху была всего 56 а не 70, но китобои этому не верят. Они показали мне площадку, где погиб Чегорский. Она метра на три выше рабочего места жироваров. А у них в ту прохладную ночь было 52 жары.

После смерти Чегорского А. Соляник объявил: "Жирзавод настаивает на уходе из тропиков. Сегодня берем курс на Антарктику".

Обещание он выполнил. А через сутки на тех же тропических широтах наткнулись на нескольких китов. Ничего не объясняя людям, генеральный капитан-директор приказал остаться в тропиках.

Тридцать девять человек, здоровых и сильных, выведенных из строя, с бюллетенями на руках, отправили из рейса домой на попутных судах.

Людей не хватало. Запросили новых. На рефрижераторе. прибывшем за китовой продукцией, приехали семь человек. Среди них - старый китобой И. Авраменко, которого не взяли в рейс в связи с ярко выраженными признаками гипертонической болезни. Здесь, в океане, врач снова осмотрел его и установил, что давление двести десять на сто.

- Немедленно домой! - сказал он. - На этом же рефрижераторе.

Соответствующее заключение дал инспектору по кадрам. А тот доложил Солянику. Генеральный капитан-директор вызвал врача:

- Почему отправляете людей при такой нехватке рабочих рук?

- Гипертоник, сильное солнце абсолютно противопоказано. Может всякое случиться.

- Ничего, поставим на легкую работу - печень резать. Резать печень надо на палубе, под тропическим солнцем. За несколько дней до прихода в Одессу Соляник отдал приказ по радио капитану одного из китобойцев: "Подойти к моему правому борту, принять ценный пакет, к ночи доставить в Одессу и вернуться в строй флотилии".

Китобоец подошел. С флагмана на его борт опустили гроб. Гроб с телом Авраменко.

Я не могу больше об этом писать. Пора ответить, наконец, на вопрос: как это могло случиться?

Китовый промысел начал зарождаться у нас вскоре после войны. Новому делу государство уделяло особое внимание. Удовлетворялись все нужды китоиоев. Возглавлявший флотилию "Слава" А.Соляник. прислушиваясь к голосу людей и опираясь на их силу, способствовал быстрому развитию новой отрасли хозяйства. Пятнадцать лет назад он получил заслуженную награду - звание Героя Социалистического Труда.

Бесчисленные очерки о китобоях в газетах и журналах начинались с Соляника. Появились брошюры, книги, фильмы - всюду почетное место отводилось Солянику. И появились честолюбие, заносчивость. зазнайство. Стоило человеку высказать критическое замечание. как его немедленно списывали из флотилии. Уволить, опорочить, забить всякого, кто посмеет сказать слово против Соляника или написать на него жалобу! Этот "метод"- - грубейший и открытый зажим критики - стал главным в его работе. И работать с ним становилось все труднее. Он убивал в людях чувство справедливости, чести, собственного достоинства. (Сотнями увольнял китобоев, а желающих попасть на флотилию становилось все больше. Да как же это так?

Моря, океаны, неведомые страны, "сороковые ревущие", Антарктика, увлекательнейшая охота за китами - кого из молодых и сильных не захлестнет эта романтика!

А почет! Когда приходила из рейса флотилия, поднималась вся Одесса. Приморский бульвар, его необъятные склоны, все улицы и площади, прилегающие к порту, были усеяны людьми. Так встречают героев. Это тоже увеличивало популярность китобоев. Государство установило им высокие заработки, что также играло немалую роль

Соляник использовал эти факторы, чтобы немедленно изгонять ему неугодных и окружать себя подхалимами вроде мастера П. Котова, который обычно начинает и кончает свои речи словами: "Под руководством товарища Алексея Николаевича Соляника..." Соляник молча слушает подобные речи. но грубо. оскорбительно обрывает всякого, кто посмеет сказать против него слово. Каждого выступавшего с критическим замечанием в его адрес он вызывал к себе, как говорят китобои - "на ковер", и, листая личное дело вызванного, учинял разнос, предупреждая, что выгонит. Он не только предупреждал. Из последнего рейса дал радиограмму в отдел кадров об увольнении ста одиннадцати человек. Ни один из них не знает, за что уволен. В ответ на замечание председателя цехового комитета профсоюза Е. Волошина о том. что люди жалуются на его неправильные действия. Соляник в присутствии нескольких человек ответил: oo"А этих жалобщиков, как кочаны капусты, рубал на кусочки и рубать буду".

Свои действия "генеральный" обставляет так. что к нему трудно придраться. Он заявляет, будто ничего не решает сам. Будто решает промысловый совет или весь коллектив.

Как "решает" коллектив, мы видели на примере опроса - уходить из тропиков или оставаться. А вот как "решает" промысловый совет:

- Капитан Красноженов. - говорит Соляник по селектору, - думаю, нам целесообразно пойти в такой-то район. Ваше мнение?

- Учитывая такие-то факторы. - отвечает капитан, - может быть, повременить с отходом?..

- Ни черта вы не понимаете!- заключает Соляник и вызывает следующего.

Что-то рациональное есть в предложении Краспоженова. - начинает второй капитан. Но Соляннк обрывает: Своим умом надо жить! Следующий. А следующий уже не хочет получать оскорблений. И все остальные не хотят. Они отвечают: - Ясно, идем в такой-то район.

Пятьдесят три человека! Это капитаны, штурманы, жировары, матросы - люди флотилии, которые рассказали мне о ее жизни.

Сотни страниц! Это письма в редакции, протоколы собраний, приказы, акты. постановления, жалобы, справки, характеризующие жизнь флотилии, с которыми; я познакомился.

Жирзавод, мучная линия, каюты, трюмы, морозильня, камбуз. санчасть, машинное отделение, палубы - всю территорию, где работают и живут китобои, я осмотрел и изучил.

Я видел китобоев - жизнерадостных и сильных, поэтов и романтиков с глубокой верой в идеалы Родины, каждодневно совершающих подвиги во имя ее славы. От имени двух тысяч моряков Флотилии они просили передать: "На китобоев Родина может положиться. Все вынесут китобои для ее счастья".

Но китобои - гордые люди. Матрос Станислав Черных на профсоюзном собрании заявил: "Мы устали не от физического напряжения. Мы устали от гнета Соляника и не желаем больше нести этот гнет".

Соляник вызвал Черных "на ковер" и сказал, что в следующий рейс "уставшие" не пойдут.

Забыл А. Соляник. на какой земле он вырос, кому должен служить, кто поднимал его по лестнице славы. Забыл о советских людях.

Полтора месяца я был в среде китобоев. Я поддерживаю четыре тягчайших обвинения, которые они предъявляют А. Солянику.

Первое. Полнейшее пренебрежение людьми, их достоинством, интересами, здоровьем, жизнью. Убедительный пример тому - заранее спланированный и абсолютно неподготовленный выход в тропики, принесший жертвы.

Второе. Безмерное честолюбие, бахвальство, показуха, несмотря на срыв плана по важному его разделу, бесхозяйственность, крупные убытки, выпуск недоброкачественной продукции, залежи запасных частей на десятилетия и др.

Третье. Грубый зажим критики, расправа за критику как метод сохранить втайне собственные провалы и собственный произвол.

Четвертое. Злоупотребление служебным положением, в частности недопустимая семейственность и незаконное расходование средств.

Охраняя свое честолюбие, Соляник пытается внушить всем, будто управы на него нет и жаловаться бесполезно. Для этого он пользуется столь фантастической ложью, что люди теряются. Как сказал один из китобоев, "к начальству Соляник дверь ногой открывает". Это рекламирует сам Соляник.

В первом же разговоре со мной, как бы между прочим, походя, он дал понять, что "в обиду" его не дадут.

Все мне наврал Соляник. Его действительно поддерживали, ему помогали, шли во всем навстречу, когда он честно трудился. А теперь?

- И разъяснял ему, и предупреждал его, и отменял неразумные решения - ничего не помогает.

Так сказал мне председатель Государственного комитета по рыбному хозяйству СССР министр СССР А. Ишков.

-Наши точки зрения на Соляника абсолютно одинаковы, у нас такие же факты, - сказал секретарь Одесского обкома партии тов. Солдатов, когда я сообщил ему, к каким пришел выводам. Что ж, настало время назвать вещи своими именами".

И хотя Соляник вскоре после этой публикации был уволен, а дело дошло до политбюро ЦК КПСС, о том, что происходило после этой публикации, благодаря советской "свободе слова", Аркадий Сахнин смог рассказать на страницах "Комсомольской правды" только 23 года спустя - 23 сентября 1988 г.

Вот несколько цитат из этой публикации ("Но это было только начало", Комсомольская правда № 268), которые помогают понять, какую реакцию вызвала публикация Сахнина.

Аркадий Сахнин писал: "Поскольку речь шла о том, что статья нанесла политический вред Родине, ею занимался и Отдел пропаганды ЦК КПСС (в то время он назывался Отделом пропаганды и агитации). Там концентрировались докладные записки по этому поводу ЦК Компартии Украины. Одесского обкома партии. Госкомитета по рыбному хозяйству, ЦК профсоюза и другие документы. Редакция об этом догадывалась, ибо, по мере того как они поступали и изучались, отдел требовал от нее объяснений по тем или иным опровержениям".

Учитывая большой резонанс статьи, отдел пропаганды и агитации ЦК КПСС не мог уклониться от определенного подведения итогов.

Сахнин пишет: "На Отдел пропаганды и агитации ЦК легла огромная и очень непростая ноша. Позиции некоторых высших руководителей ЦК партии ему, конечно же, были известны, и позиции эти полностью совпадали с позицией Шелеста... (секретаря ЦК Компартии Украины - Э.Ч.)".

В Записке Отдела пропаганды и агитации, которую подписали зам. зав. отделом, ныне член Политбюро, секретарь ЦК КПСС А.Яковлев (1988 г. - Э.Ч.) и зав. сектором Т. Куприков (ныне, к сожалению, покойный), было сказано:

"Отдел пропаганды и агитации ЦК КПСС считает, что редакция газеты "Комсомольская правда" выступила против зарвавшегося, потерявшего чувство партийной ответственности руководителя, который своими действиями нанес огромный ущерб делу воспитания флотилии. Критика серьезных недостатков вызвала большой общественный резонанс. Она послужила поучительным уроком для тех, кто теряет чувство ответственности за порученное дело. становится на путь злоупотребления властью. Следует подчеркнуть, что выступление газеты явилось результатом и того, что местные партийные и хозяйственные органы, а также Комитет по рыбному хозяйству при СМ СССР, на протяжении длительного времени не предпринимали мер к тому, чтобы поправить Соляника и оздоровить обстановку на флотилии...".

Дело Соляника - "Комсомольской правды" рассматривал президиум ЦК КПСС во главе с Брежневым. В ходе сложных обсуждений Соляника все же решили уволить.

Сахнин пишет далее: "Комсомольской правде" запретили дать сообщение о том, что Соляник освобожден от занимаемой должности. Это поручили газете "Известия". И не просто сообщить сам факт, а дать развернутый очерк о хаосе, который творится на флотилии перед выходом ее в рейс, о возмущении китобоев, недовольных беспомощностью нового капитана Бориса Макаровича Моргуна. По сути дела, это было задание скомпрометировать того, кого вынуждены были поставить вместо Соляника. Заметим, что Б. Моргун вскоре погиб при загадочных обстоятельствах: опытный моряк неожиданно упал в открытый трюм собственного судна. Написать материал поручили опытному специальному корреспонденту газеты Савве Морозову. На прощание сказали: "Учтите, это не просто задание редакции, это указание ЦК партии".

Он уехал в Одессу, изучил положение дел и, вернувшись, доложил: "За долгие годы работы в печати я впервые не справился с заданием. Я не могу написать очерк, который вы от меня ждете". В Одессу послали другого корреспондента, но было поздно: флотилия уже снималась с якорей. Так и не появилось в "Известиях" "По следам выступления "Комсомолки".

Однако и для "Комсомольской правды" дело завершилось потерями.

"После публикации статьи и всей этой истории Ю. Воронова (главного редактора. - Э.Ч.) из "Комсомолки" убрали. Назначили ответственным секретарем "Правды". Пост солидный, вроде и понижением нельзя считать, но то было лишь первым шагом.

Когда страсти улеглись, "Правде" предложили послать Воронова корреспондентом в ГДР, где и продержали четырнадцать лет. За эти годи его, опытного редактора, талантливого поэта, члена Союза писателей СССР отделы ЦК, СП СССР не раз представляли на различные должности в севере литературной и не на такие уж большие посты, например, в качестве редактора "Литературной России" или зам. редактора "толстого" журнала, но каждый раз путь преграждал Подгорный. Когда не стало Подгорного, на пути Воронова встал Суслов. И только после того, как не стало и Суслова, Воронова избрали одним из секретарей Союза писателей СССР. Сейчас он заведует Отделом культуры ЦК КПСС.

Думаю, что припомнили это выступление газеты и всем, кто участвовал в проверке опубликованных фактов и занял тогда честную, принципиальную позицию.

Как в дальнейшей сложились судьбы людей, горой стоявших за Соляника?

Синицу (секретарь Одесского горкома КПСС. - Э.Ч.) освободили от работы. Но недолго он ходил без дела: назначили начальником Украинского речного пароходства. Ишкова в связи с нашумевшим делом "Океана" тихонько отпустили на пенсию, как только он внес 27 тысяч рублей за "подарок" от мафии.

Его заместителя Рытова, самого активного и изобретательного защитника Соляника, по тому же делу "Океана" приговорили к расстрелу. Начальник главка китобойной флотилии Денисенко по другому уголовному делу был осужден на восемь лет. Генерал-лейтенанта Гайдамаку исключили из партии.

Сложные чувства владели нами, когда мы уходили из здания ЦК. С одной стороны, вроде победа. Миновала реальная угроза, что выступление газеты признают клеветническим, и пусть не исключен из партии, но снят с работы Соляник. Но не покидало состояние растерянности. Высокого ранга руководители - первый секретарь обкома партии, министр - докладывают Центральному Комитету явную ложь, понимая, что те, кто их слушает, понимает, знают это. Как же так?".

Дело Соляника было, по сути, одним из первых получивших широкую огласку дел о коррупции. И хотя само слово коррупция тогда не употреблялось, все связанное с этим делом, без сомнений, было самой настоящей коррупцией.

Выше мы сказали, что с 1982 г. китобойный промысел запрещен. Но до сих пор время от времени всплывают факты, свидетельствующие оо игнорировании этого запрета некоторыми людьми, знакомыми с этим промыслом не понаслышке. Более того, людьми, которые определяли все, что было связано с китобойным промыслом в СССР. Обратимся к странной истории 1993 г., связанной с попыткой одной российской фирмы продать китовое мясо японцам. Нужно отметить, что в связи с запретом китобойного промысла появление на рынке такого рода продукции всегда вызывает законный интерес Международной китобойной комиссии и общественности.

Фирма, понимая, что она идет на прямое нарушение международных соглашений, попыталась представить дело так, как будто она просто реализует мясо, хранившееся на Владивостокском холодильнике... с 1976 г. и вдруг очень приглянувшееся японцам.

Прежде всего, позволим себе усомниться в том, что китовое мясо после 17 лет хранения вообще может кому-нибудь приглянуться, и уж совсем удивительно, что оно приглянулось японцам. В связи с тем, что японцы действительно выразили желание купить это мясо и подписали соответствующий контракт, возникает вопрос, действительно ли это мясо пролежало в холодильнике 17 лет или имеет иное происхождение и совсем иной возраст.

Усомниться заставляет и справка, полученная в санитарно-эпидемиологической службе от вполне компетентных специалистов. Из их разъяснений стало совершенно ясно, что:

1) китовое мясо никогда в госрезервах не находилось;

2) госрезервы по мясу представляют собой не снижаемый определенный запас мяса, которое храниться в специальных условиях один год, а затем реализуется и заменяется новым,

3) мясо, если оно пролежит в холодильнике 17 лет, превратится в труху.

С "возрастом" китового мяса у наших коммерсантов вышел явный прокол, поэтому попытаемся разобраться, откуда оно взялось. В том, что оно хранилось не более одного года или. в худшем случае, нескольких лет, сомнений не возникает.

Прежде всего, объясним, для чего понадобилась ложь о мясе 17-летнего хранения и почему все это вызывает определенную тревогу. Дело в том, что промышленный китобойный промысел давно запрещен и его продукция сегодня не может официально появляться на рынке. Однако под строгим контролем и в весьма ограниченных объемах промысел был сохранен для нужд малочисленных народов севера, которые он традиционно обеспечивал привычным продуктом питания - китовым мясом. Использование продуктов, полученных от этого промысла, для других целей, категорически запрещается. О продаже такого мяса за рубеж, естественно, не может быть и речи.

В начале 90-х годов из разных источников просачивались сведения о том. что часть добываемых для северных народов китов (продукции из них) идет не только на указанные цели, но и какими-то путями уходит за рубеж, в частности в Японию, где к китовому мясу весьма неравнодушны.

Когда летом 1993 г. в очередной раз всплыла история с попыткой продажи китового мяса в Японию, то весь этот процесс удалось проследить документально. Весьма интересно, что к этой истории оказались причастны сразу два представителя семейства Каменцевых. Да, семейства того самого В.М.Каменцева, который долгие годы был заместителем министра, министром рыбного хозяйства СССР, а затем стал даже заместителем Председателя Совета Министров СССР в последнем советском правительстве.

Так вот, к этой истории оказался причастен как сам Владимир Михайлович Каменцев, так и его сын - Владимир Владимирович. Несколько слов для справки: Каменцев-старший ныне весьма удачливый коммерсант - Председатель биржевого комитета Международной рыбопромышленной биржи и в этом качестве принимает участие в нашей истории.

Каменцев-младший, как легко догадаться, работает за рубежом - в Японии, граждане которой любят китовое мясо настолько, что его нежная душа не вынесла их терзаний и он, член Комиссии по рыболовству в Японии, взвалил на себя тяжкое бремя добывания в России китового мяса для японских гурманов. В своем послании отцу - Председателю биржевого комитета он просит его "еще раз" посодействовать продаже в Японию 260 тонн китового мяса, которому, по словам заинтересованных лиц, уже 17 лет. Эти злополучные 17 лет были придуманы не от фонаря. В 1976 г. российский китобойный промысел еще официально существовал, и его продукция могла легально реализовываться на рынке без ведома Международной китобойной комиссии.

История началась весьма прозаично. Президент Международной рыбопромышленной биржи Е. Романов, бывший начальник управления в ведомстве бывшего министра Каменцева, по просьбе двух Каменцевых обратился 1 июля 1993 г. к Российскому представителю Международной китобойной комиссии, начальнику управления Минприроды Константину Шевлягину с просьбой подтвердить, что продаваемое в Японию китовое мясо, легально получено (произведено) аж в 1976 г. (письмо Международной рыбопромышленной биржи № 165 от 1 июля 1993 года). Из письма следовало, что мясо продает в Японию "Дальрыбсбыт". Отметим это, ибо далее станет ясно, что и это ложь.

Удивившись такой бережливости хранителей мяса, руководство Минприроды поручает своей Владивостокской спецморинспекции выяснить происхождение мяса, чтобы исключить попадание на рынок мяса китов, предназначенного для народов севера. Исполнительная спецморинспекция срочно запрашивает "Дальрыбсбыт" и уже 7 июля получает ответ, что эта организация никакого отношения к продаже мяса не имеет и контракт на такую операцию не подписывала. Выходит, президент Международной рыбопромышленной биржи пытался просто обмануть Минприроду. Зачем? Нужно отдать должное настойчивости структур Минприроды. которые, не удовлетворившись ответом "Дальрыбсбыта", запрашивают сведения о владельце мяса у администрации холодильника, на котором хранится это мясо. Выясняется, что владельцем мяса является ТОО "Сибирь" из Новосибирска.

На запрос все той же дотошной спецморинспекции замдиректора ТОО "Сибирь" Н.С.Лобода степенно отвечает: "Находящееся на хранении на Владивостокском хладокомбинате № 1 мясо китовое мороженное было приобретено нами на складах государственных резервов Новосибирской области для последующей реализации как непригодное к дальнейшему хранению".

Выше мы говорили, что китовое мясо в госрезервы никогда не закладывалось, поэтому Минприрода запрашивает по этому поводу администрацию Новосибирской области с просьбой проверить сей сомнительный факт. Заместитель главы администрации Н.А. Бакулин совершенно отчетливо ответил: "Сообщаем, что китовое мясо на территории Новосибирской области на складах госрезервов не хранилось и никому не продавалось" (письмо № 526 от 23.08.93). Круг замкнулся.

Так зачем же было президенту Международной рыбопромышленной биржи Е. Романову, в надежде на легковерность начальника управления Минприроды К. Шевлягина, вводить это ведомство в заблуждение? Вот здесь и всплывает семейное дельце Каменцевых. Уже 16 июля, когда продажа забуксовала, Каменцев-младший в очередной раз обращается через факс Посольства РФ в Токио к Каменцеву-старшему с просьбой о помощи в реализации китового мяса. Говорю, что в очередной раз, потому что послание сына к папе заканчивается словами: "Еще раз прошу положительно решить мою просьбу". Не будем сомневаться, что Каменцев-старший порадел своему чаду, о чем свидетельствует письмо Романова от 1 июля 1993 года, с которого мы начали нашу историю, и не его вина, что "дело" споткнулось на Минприроде. Похоже, что работу свою там знают и делают неплохо.

Вот теперь самое время и подумать о том, что же это за мясо пытались продать в Японию, если в едином порыве посодействовать этой сделке всполошились все от Посольства РФ в Японии до Председателя биржевого комитета Каменцева.

Понятно, что ни о какой "некондиции" с 17-летним сроком хранения и речи быть не может. Качество мяса, можно не сомневаться, полностью соответствовало высоким японским стандартам на пищевую продукцию. Об этом может свидетельствовать и контрактная цена на продаваемую продукцию. Согласно контракту японская фирма "Cosmo system service" покупала мясо по цене 5,45 доллара США за килограмм, а всего на сумму 1 млн. 199 тыс. долларов США. Поверить, что более миллиона долларов японцы готовы выложить за мясную труху после 17 лет хранения, могут только предельно наивные люди.

Таким образом, логика подсказывает, что единственным источником поставки китового мяса на японский рынок мог быть только китобойный промысел для нужд народов севера.

Не знать этого не могли все задействованные в этой сделке лица, так как большинство из них проработало в отрасли много лет. Полную информацию имели, надо полагать, и рыбоохранные органы. Имели, но молчали. Молчало и руководство Комитета по рыболовству, молчал, дописывая докторскую диссертацию о реформировании отрасли, и Председатель Комитета по рыболовству В. Ф. Корельский. Не до того, видно.

Россию в очередной раз подставили как нарушителя международных соглашений по китобойному промыслу как раз те, кто долгие годы якобы пекся о ее благополучии - бывший министр рыбного хозяйства СССР и его сын, представляющий ныне российские рыбохозяйственные интересы в Японии и бывший ответственный сотрудник Минрыбхоза СССР. Подставили, надо думать, не по наивности, а за приличные комиссионные от того миллиона долларов. А может быть, просто за тот самый миллион? Такое вот у них семейное дело. Все усугубляется тем, что В. Каменцев-старший долгие годы был по своему положению прямым руководителем советского китобойного промысла.

Проверить бы это на хорошем профессиональном уровне, да запретить жулью занимать ответственные посты в государственных учреждениях за рубежом. Реально?

Этот материал был мною опубликован в газете "Известия" 4 декабря 1993 г. (№ 233). Редакция газеты сочла необходимым сопроводить его собственным комментарием. Приводим его содержание: "ОТ РЕДАКЦИИ. Почти заурядная по нынешним временам история на сей раз обретает звучание символа. В ней отразилось явление общественного масштаба. Ведь это тот самый В. Каменцев, из-за которого чуть не плакал на трибуне последнего Верховного Совета СССР последний председатель Совета Министров СССР Н. И. Рыжков. Депутат А. Собчак обвинил В.Каменцева в семейственности, глава правительства лично выступил с возмущенным протестом, после чего А. Собчак огласил список родственников высших партийных и государственных руководителей, пристроенных к хлебному делу внешних экономических связей. Тот список открывался именем Каменцева, сына Каменцева.

Как видим, сын Каменцева и сегодня там же, куда был пристроен отцом - зампредом. Как видим, былая партийно-государственная семейственность, сегодняшняя коррупция и номенклатурная приватизация - звенья одной цепи. Как видим, крики о том, что государство растащили реформаторы, - всего лишь перекладывание вины с больной головы на здоровую. Государство растаскивали десятки лет те, кто им управлял, - они же тащат и сегодня".

Нужно сказать, что это тот редкий случай, когда удалось проследить всю цепочку махинаций государственных чиновников и номенклатурных "предпринимателей". Итогом должно было бы быть приглашение В.М. Каменцева в прокуратуру. Не состоялось. Зато бывший завхоз Главрыбвода, а в то время околокаменцевский сотрудник В. Дворенков, во время одной из встреч с рыбопромышленниками, на которой я присутствовал, без всякого стеснения заявил мне, что я сорвал планы очень "больших людей" и за такие дела можно остаться без головы.

О Каменцеве мы достаточно говорили и в главе о коррупции, отчетливо показывая связи нынешних и бывших чиновников от рыболовства.

Если читатель полагает, что после этой истории, получившей широкую огласку Каменцев забыл и думать о китах, то он ошибается. Каменцев, учуяв большие деньги, приложил еще много усилий для создания условий, при которых китобойный промысел был бы возобновлен.

В течение ряда лет и особенно в последние восемь-десять месяцев 1994 г. в мире велась работа правительств и общественных организаций большинства развитых стран мира за предотвращение возобновления китобойного промысла и создание на акватории Южного океана (Антарктики) заповедника.

В мае 1994 г. их усилия увенчались успехом на очередной сессии МКК.

Была в этом и заслуга российской делегации, впервые, благодаря позиции Минприроды, представившей правдивые документы о советском китобойном промысле.

Еще, как говорится, не просохла типографская краска на страницах газет, впервые рассказавших чудовищную правду о бессмысленном и жестоком советском китобойном промысле и глобальных фальсификациях отчетности об этом промысле, а главная фигура - организатор бойни и фальсификаций - один из высших государственных чиновников СССР в правительстве Рыжкова. В. Каменцев считает, что китобойный промысел следует возобновить.

Очевидно, что возможность реализации этой идеи в значительной степени зависит от того, кто будет представлять Россию в МКК. Поэтому Каменцев считает, что представлять Россию в МКК должна впредь не Минприрода, а, как и в старые добрые времена, преемник Минрыбхоза СССР - Роскомрыболовство.

По этому поводу 14 июля 1994 г. В. Каменцев, председатель Всеросийской ассоциации рыбохозяйственных предприятий, предпринимателей и экспортеров, направил письмо Председателю правительства В. Черномырдину.

Как бы случайно, в это же время первый заместитель министра иностранных дел России И. Иванов (ныне министр иностранных дел) обращается в Минприроду (по чьей инициативе, можно только догадываться, так как этот вопрос функционально никакого отношения к МИДу не имеет и МИД не располагает соответствующими специалистами) с предложением уведомить МКК о возражении России против поправки к Конвенции по регулированию китобойного промысла, об учреждении в Южном океане заповедника китов, за которую российская делегация голосовала в мае 1994 г. в Мексике.

Практически это означало отказ России от поддержки одного из главных достижений мирового сообщества на последней сессии МКК.

При этом, И. Иванов почему-то считает, что создание китового заповедника в Антарктике не имело должного научного обоснования и не встретило одобрения Научного комитета МКК.

И. Иванова, по-видимому, просто ввели в заблуждение, прямо заинтересованные в этом лица, ибо и достаточное научное обоснование и одобрение большинства Научного комитета совершенно однозначно были.

С российской стороны в работе сессии принимали участие видные ученые - основные наши специалисты по биологии и промыслу китов.

Более того, поддержка этого вопроса Россией имела мощный позитивный политический резонанс во всем мире.

Впервые после криминального советского китобойного промысла, о котором специалисты в мире только догадывались, к российской делегации, представившей до того засекреченные истинные данные о советском китобойном промысле, отношение было одобрительным и дружелюбным.

На сессии МКК за создание заповедника проголосовало более 20 стран. Против - только Япония. Норвегия не приняла участия в голосовании. Даже Карибские страны, обласканные Японией, не решились голосовать вместе с ней и при голосовании воздержались.

Отказ России от своей позиции есть прямая и явная поддержка притязаний Японии на возобновление китобойного промысла в Антарктике.

Похоже, что прояпонская мафия от рыболовства уже пытается управлять не только экономическими, но и политическими процессами. Это, несомненно, в очередной раз замарает отмытый в последнее время от грязи государственный мундир России, которой его покрыла команда ишковых-каменцевых-котляров-корельских. Итак, "неожиданно" появились сразу три предложения: - снять согласие России на создание в Южном океане заповедника;

- передать представительство России в МКК от Минприроды в Роскомрыболовство.

Два первых предложения носят абсолютно явный характер, а вот третье сформулировано Каменцевым пожелательно: "Предполагается, что на ближайших сессиях МКК будет снят запрет на добычу китов".

Первое предложение принадлежит МИДу, но посмотрите, как хорошо оно согласуется со вторым и третьим. Таких совпадений не бывает. Совпадения, как и чудеса, как известно, хорошо готовятся.

Все оказывается достаточно просто. Вся коллизия состоит в том, что если не будет отменена поправка о создании заповедника в Антарктике, то возобновление промысла просто невозможно. А если представлять Россию в МКК будет Минприрода, которая однозначно возражает против возобновления китобойного промысла, то поправка сохранится и японцам возобновить китобойный промысел не удастся.

Только поэтому Каменцев и хочет убрать со своего пути Минприроду и заменить послушным Роскомрыболовством, которое, как мы видели на множестве примеров, особой щепетильностью не отличается.

Передать представительство Роскомрыболовству, по мнению Каменцева, нужно еще и потому, как он пишет в своем письме Черномырдину, что рыбаки смогут лучше "осуществлять контроль за выполнением правил промысла китов". Черт те что! Воистину, наглость чиновников не знает предела. И это ведь пишет человек, прямо повинный в глобальных нарушениях всех возможных правил промысла и фальсификации отчетности в ведомстве, в котором все это творилось!

Видно, что сомнений в отмене запрета на промысел китов для Каменцева в то время (1994 г.) просто не существовало.

Для придания некой наукообразности своим претензиям Каменцев утверждает: "... произошло восстановление популяций китов и по мнению многих зарубежных ученых в ближайшее время следует возобновить коммерческий промысел китов". Забыл только сказать Каменцев, что это мнение, в основном, японских ученых. Наши ученые так не считают. Может быть Каменцев сам специалист в этом вопросе? Отнюдь. В чем он специалист мы с документами в руках показали выше.

Известно, что Япония в последние годы предпринимала множество шагов для возобновления китобойного промысла и, по мнению ряда международных общественных организаций, материальными подачками привлекла на свою сторону даже ряд стран Карибского бассейна, которые должны были обеспечить нужное Японии голосование в МКК. Похоже, что именно японские рыбопромышленные компании, заинтересованные в возобновлении китобойного промысла, стимулировали и российских чиновников от рыболовства, и хитрого Каменцева.

Таким образом, заинтересованных во всей этой коллизии следует искать среди тех, кто мог бы использовать отмену решений МКК для возобновления промысла китов.

Можно с абсолютной уверенностью утверждать, что у России сегодня нет своих технических возможностей для возобновления китобойного промысла - остался всего один старый китобоец, который эпизодически используется на ограниченном промысле китов для нужд народов Чукотки. Таким образом, получается, что ; Каменцев печется о чих-то чужих делах - чужих для России, но, по-видимому, своих для семейства и бизнеса Каменцевых.

Легко заметить, как хорошо согласуется нынешняя акция Каменцева с попыткой торговли китовым мясом.

Если бы тогда российским представителем в МКК был не сотрудник Минприроды начальник управления морской природоохранной службы К. Шевлягин, а представитель Роскомрыболовства - можно не сомневаться, что операция семейства Каменцевых прошла бы в лучшем виде. Поэтому Каменцев совершенно последовательно прилагает усилия для смены представителя России в МКК.

Может быть, именно поэтому эта служба весьма жесткого контроля за рыболовной деятельностью, на счету которой только в 1992 году числится штрафов за нарушение правил рыболовства в 4000(!) раз больше, чем их наложено органами рыбоохраны Роскомрыболовства, подвергается серьезному давлению и угрозе ликвидации.

Не исключено, что это еще один шаг в хорошо скоординированной акции, направленной на создание вольготного климата для Роскомрыболовства.

Видимо интерес Каменцевых к запрещенному пока бизнесу с китовым мясом, на котором они попались в 1993 г., столь стабилен, что родилась даже идея изменить государственную систему контроля за этой проблемой, передав ее своим людям и, в конечном итоге, добившись отмены запрета промысла, перейти на легальные широкомасштабные операции с продуктами китобойного промысла.

Вполне возможно, что кроме Каменцева были и другие, более высокие заинтересованные фигуры. Об этом говорит тот факт, что вскоре после публикации статьи о махинациях Каменцевых автор получил ряд угроз, в содержании которых были и ссылки на затронутые интересы очень высоких лиц.

В заключение несколько слов о Владимире Михайловиче Каменцеве словами самого В. М. Каменцева из его письма В. Черномырдину. Он пишет: "Ранее в течение 35 лет мероприятия по обеспечению интересов Советского Союза осуществлял бывший Минрыбхоз СССР, который занимался управлением, добычей китов в Мировом океане, их оценкой, проведением ежегодных научных исследований, а также контролем (!!!) за ведением промысла советскими и иностранными судами". И не слова сожаления о том, что он сотворил с популяциями китов. Нужно не иметь даже остатков совести, чтобы в позитивном плане оценивать свою деятельность в китобойном промысле после того, как итоги этой деятельности стали достоянием широкой общественности. Мир должен знать таких людей, чтобы впредь не иметь с ними дела.

Активизация Каменцева - хороший индикатор того, что над китами в очередной раз нависла угроза уничтожения. Сегодня весь вопрос заключается только в том, стоит ли России ради интересов семьи Каменцевых и стран, претендующих на возобновление китобойного промысла, в очередной раз терять свое лицо? Дело, понятно, на этом не закончилось.

Всевластие чиновников в нашей стране становится достаточно опасным фактором, который в определенных условиях может поставить Россию в весьма сложное положение, в том числе и в международных отношениях. Сопротивление общественности планам чиновников зачастую толкает их на самовластные акции, противоречащие принятой практике решения тех или иных вопросов.

Выше мы говорили, что в 1994 г. МИД выступил с инициативой об отзыве голоса России в поддержку создания заповедника китов в Южном океане, хотя функционально не имел к этой проблеме никакого отношения. Именно поэтому МИД еще 26 июля 1994 г. обратился в Минприроду, головное ведомство по этому вопросу, с просьбой поддержать его в вопросе об отказе России от согласия на создание заповедника.

Показательно, что в письме в Минприроду первого заместителя министра иностранных дел И. Иванова было сказано: "Если не будет иных предложений" (то МИД отзовет голос России в поддержку заповедника. - Э.Ч.), что свидетельствует о понимании в то время МИДом того факта, что принимать самостоятельное решение по этому вопросу он просто не имел права, это не его сфера деятельности.

"Иные предложения" не заставили себя ждать. Известно, что реакция Минприроды на инициативу МИДа была крайне отрицательной. Такой же была реакция российской и зарубежной общественности и ученых, причастных к этой проблеме, что нашло достаточно полное освещение и в прессе.

0б этой ситуации достаточно подробно писали "Известия" 10 и 19 августа 1994 г., но ведомства сегодня мало считаются с мнением специалистов, СМИ и общественности. Таково и последнее единоличное, в противовес мнению Минприроды и общественности, решение чиновников МИДа о снятии Россией своего голоса в поддержку поправки о создании в Южном океане заповедника китов, поставившее нашу страну в смешное положение перед странами - членами МКК. Мы, как и некоторые страны Карибского бассейна, вопреки ранее принятому решению и мнению ученых-специалистов, теперь уже открыто присоединились к Японии, поддерживая ее позицию о допустимости промысла китов в Антарктике. Повторим, что Япония была единственной страной, голосовавшей на сессии МКК против создания заповедника китов. Остальные цивилизованные страны были единодушны как в запрете промысла китов, так и в вопросе создания китового заповедника в Южном океане (Антарктике).

Мы уже давно поняли, что за решениями чиновников очень часто стоят не государственные, а корыстные интересы узких групп или даже отдельных людей. Данный случай - хорошая иллюстрация положения, когда небольшая группа японских рыбопромышленников, заинтересованных в широкомасштабном китобойном промысле, через свое правительство, что естественно, и своих российских друзей из окружения бывшего министра рыбного хозяйства СССР Ишкова, что противоестественно, главной фигурой, в котором ныне является В. Каменцев, пытается повлиять на российское правительством и через него на неугодные решения МКК.

Участие в этом процессе на стороне Японии В. Каменцева, лично виновного в тотальном уничтожении китов в Мировом океане и в невиданной до сель государственной фальсификации всей отчетности о китобойном промысле, скомпрометировавших нашу страну в глазах всего мира, - зловещий предвестник создания мощных российско-японских мафиозных группировок в рыболовстве. Симптомов этого процесса более чем достаточно.

Не будет слишком смелым предположение, что не последнюю роль в решении МИДа сыграло и то обстоятельство, что бывший министр иностранных дел России А. Козырев избирался в Думу от Мурманска (рыбного региона) не без содействия Роскомрыболовства. Теперь пришла пора платить по векселям - вот и отозван голос России из МКК без согласования с головным ведомством по этому вопросу - Минприродой. Решиться на такой шаг чиновники могли, только имея за спиной мощное прикрытие, которое и обеспечивает, надо думать, бывший министр А. Козырев.

После акции МИДа возникает серьезный вопрос о том, на кого ему (МИДу) следовало бы ориентироваться в большей степени: на специальное природоохранное ведомство и демократическую общественность или на давно скомпрометировавшее себя бывшее прокоммунистическое руководство Минрыбхоза СССР. Даже Комитет по рыболовству в этот раз не возражал против учреждения в Южном океане заповедника китов.

Длительное противостояние общественности и тех. кто ратовал за возобновление китобойного промысла, в этот раз (1994 г.) закончились поражением последних. Но, очевидно, это еще не победа.

Примерно так же оценила ситуацию и редакция газеты "Известия", которая 16 сентября 1994 г. в № 178 опубликовала нашу с Алексеем Яблоковым совместную статью.

В ответ на просьбу редакции прокомментировать ситуацию в МИД России "Известиям" сообщили:

"В последнее время в отдельных средствах массовой информации муссируется вопрос об отношении России к созданию заповедника китов в Южном океане. При этом авторы публикаций, прямо передергивая факты и прибегая к нечистоплотному использованию документов служебного характера, пытаются представить дело таким образом, будто бы МИД РФ выступает за возобновление коммерческого промысла китов. Видимо, для пущей убедительности авторы ставят риторические вопросы с, по меньшей мере, абсурдными намеками. Как же в действительности обстоит дело?

Позиция России по вопросам китобойного промысла определена в принципиальном плане Постановлением правительства от 11 декабря 1992 года и остается без изменений. Россия не ведет в настоящее время коммерческого промысла китов и не планирует его начинать.

Что касается установления заповедника китов в водах к югу от 40° ю. ш., то это решение связано с внесением изменений в приложение к Международной конвенции по регулированию китобойного промысла 1946 года. Эта конвенция является межправительственным соглашением, и в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации решение о согласии или несогласии российской стороны с поправками к этому документу может приниматься только правительством Российской Федерации. Никакое ведомство не вправе самостоятельно принимать решения по вопросу, который относится к компетенции правительства. В соответствии с установленным порядком конкретные предложения по данному вопросу должны были быть внесены в правительство заинтересованными ведомствами, а именно Минприродой России по согласованию с другими ведомствами. И если это до сих пор не сделано, несмотря на прямое поручение одного из заместителей председателя правительства Российской Федерации, то уж никак не по вине МИД РФ".

"ОТ РЕДАКЦИИ. И все же из комментария Министерства иностранных дел неясно главное: отзывал МИД России подпись нашей страны под решением о создании заповедника или нет!".

10-12 октября 1995 года в Москве состоялось Международное совещание по морским млекопитающим. При всем желании на нем нельзя было обойти молчанием позицию российской делегации на прошедшей недавно 47-й сессии МКК. За год, со времени 46-й сессии МКК, эта позиция кардинальным образом изменилась, а отчет о работе нашей делегации оказался упрятанным в сейфы. Почему?

К проблеме китобойного промысла причастны три ведомства: Минприроды - уполномоченной по этому вопросу, Роскомрыболовство - преемник Минрыбхоза СССР - и МИД - ведающий в данной проблеме только процедурными вопросами. Особняком держится прямой сторонник возобновления промысла китов - бывший министр рыбного хозяйства СССР Владимир Каменцев.

Еще за год до 46-й сессии МКК - в феврале 1993 года - Владимир Корельский, председатель Роскомрыболовства, предложил Виктору Черномырдину принять решение о выходе из МКК, что развязало бы руки для возобновления китобойного промысла, скажем, на арендованных у Японии судах. Он писал: "Поскольку установление тотального моратория было принято механическим (?!) большинством голосов и не основывалось на имеющихся научных данных (что за мифические научные данные? - Э.Ч.) о численности некоторых видов китов, СССР (читай: Япония + Минрыбхоз СССР + В. Каменцев - Э.Ч.) выдвинул возражение против моратория (хотя, в связи с изношенностью специализированного флота, заявил о приостановке коммерческого промысла, начиная с 1987 года)".

Теперь посмотрим, что пишет, уже в сентябре 1994 года, заместитель Корельского - Вячеслав Зиланов: "Решение о создании огромного по площади морского заповедника для всех без исключения популяций китов не имеет под собой достаточного научного обоснования". Снова наука! И это после сенсационных выступлений наших ученых на 46-й сессии МКК в мае 1994 г., встреченных научной общественностью с большим одобрением. Благодаря их позиции было восстановлено доверие к этой сфере российской науки. А вот мнение бывшего министра Каменцева, на котором лежит личная вина за варварское уничтожение СССР многих популяций китов. Как мы знаем, после принятия решения о создании заповедника Каменцев обращается к Черномырдину с просьбой передать представительство в МКК от Минприроды, выступающего за создание заповедника и запрет промысла китов, в покладистый Комитет по рыболовству.

Остается посмотреть на позицию МИДа. Первый заместитель министра Игорь Иванов, как и Зиланов, считает, что создание заповедника "не имело должного научного обоснования и не встретило одобрения Научного комитета МКК . Еще раз наука! Между тем большинство членов научного комитета, естественно, одобрили создание заповедника. Так чьи же интересы так Дружно и согласованно пытаются защитить высокие чиновники

Карты были открыты на 47-й сессии МКК в мае 1995 г., где Россию представляли новый комиссионер в МКК В. Ильяшенко (от Минприроды) и его заместитель А.Матвеев (от МИДа).

Когда на сессии возник вопрос об утверждении доклада Научного комитета МКК. содержавшего представленные в прошлом году российской делегацией истинные данные о советском китобойном промысле, японская делегация предложила не утверждать российские данные. А теперь внимание! Потребовал исключения из доклада этих данных и Матвеев. Он заявил, что одобрение доклада будет рассматриваться как недружественный акт по отношению к России. Но ведь доклад, содержащий эти данные, представила сама Россия!

В одном из пресс-релизов сессии сказано: "Покидая зал заседания, делегаты сессии выглядели сильно обеспокоенными и огорченными назревающим конфликтом, а также подстрекательской ролью России. Представители стран в МКК, за исключением Японии, задавались вопросом о том, действительно ли господин Матвеев, официально представляющий Россию, готов вступить в конфронтацию, протестуя против представленных и единогласно утвержденных в МКК в прошлом году научных данных. Делегаты также недоумевали по поводу того, интересам какой страны был верен господин Матвеев - Японии или России, не имеющей никаких планов возобновления китобойного промысла'". А действительно, какой?

В любой нормальной стране такой Матвеев был бы уволен в день возвращения из командировки и больше никогда бы не появился на государственной службе. Российский Матвеев остался на работе в МИДе.

6 октября 1994 г. глава российского правительства В. Черномырдин подписал распоряжение, которым в конце концов была одобрена поправка к Приложению к Международной конвенции по регулированию китобойного промысла о создании заповедника китов в Южном океане (Антарктике). МИДу России дано указание уведомить об этом МКК. Можно сказать, что этим распоряжением поставлена первая точка в сложной борьбе между здравым смыслом, нравственностью, общечеловеческими принципами и корыстными интересами крайне узкой группы бывших и некоторых нынешних руководителей рыбохозяйственной отрасли. "Известия" в течение 1993-1994 гг. неоднократно обращалась к этой теме (1993, № 233; 1994, № 40, 122, 151, 158,178).

Много усилий для достижения разумного решения приложили Минприрода, Всемирная организация законодателей за сбалансированную окружающую среду ("ГЛОБЕ"), руководитель фракции "Выбор России" Государственной Думы Е. Гайдар, член-корреспондент РАН А. Яблоков, проф. Н. Воронцов, Гринпис России, представители правительств ряда развитых стран мира.

Сегодня можно подвести первые итоги, но радоваться пока рано: ведь Россия до сих пор не присоединилась к мораторию на промысел китов, введенный в 1984 г. МКК. СССР в 1987 г. заявил лишь о том, что он прекращает промысел китов "по техническим причинам" - иссяк. Противники запрета китобойного промысла отступили и на время затаились, но надежду на реванш не оставили. Об этом свидетельствуют многие факты последнего времени, включая и попытки председателя Роскомрыболовства В. Корельского еще в феврале 1993 г. подтолкнуть правительство к принятию решения о выходе из МКК.

Уже после того как Минприрода передала в МИД согласованный со всеми причастными ведомствами, включая Роскомрыболовство, документ с предложением к правительству о поддержке создания китового заповедника, заместитель председателя Роскомрыболовства В. Зиланов направил в Минприроду письмо прямо противоположного содержания, которое лишь с большой натяжкой можно назвать его особым мнением. Скорее всего, это вторая официальная точка зрения Комитета по рыболовству. Такие вот дела: в одном ведомстве две точки зрения и обе официальные. И обе почему-то соответствуют пожеланием потенциальных китобоев.

Опасаясь пристального внимания к проблеме китобойного промысла международного общественного мнения, Роскомрыболовство не решился в этот раз прямо выступить против, но его истинную точку зрения достаточно хорошо отразил Зиланов, чье письмо по своему содержанию очень похоже на письмо явного сторонника китобойного промысла бывшего министра рыбного хозяйства СССР Каменцева. Отстаиваются одни и те же принципы: отказ от поддержки идеи создания заповедника и возможность возобновления и ведения китобойного промысла. Этот же мотив, хотя и в более мягкой форме, звучит и в письме МИДа (Известия №151. 1994 г.) об отзыве голоса России под поправкой о создании заповедника китов, что свидетельствует об одном идейном вдохновителе всей кампании.

Аргументы этих далеких от науки людей крайне легковесны: популяции китов, с их точки зрения, уже восстановились. Насколько далеки эти псевдоученые суждения чиновников (да и их ли это дело?) от истины, может свидетельствовать хотя бы тот факт, что мнение ведущих наших специалистов по изучению китов, принимавших участие в работе научного комитета МКК в мае этого года в Мексике, ну совсем не совпадает с оценками Каменцева, Зиланова и МИДа. Ученые продолжают считать, что популяции китов до сих пор находятся в весьма плохом состоянии. Заповедник и должен помочь восстановлению численности исконных обитателей этих акваторий.

В заключение можно отметить один отрадный факт: пока все ресурсы сторонников китобойного промысла израсходованы впустую, а значит, во всей этой неприятной истории есть и светлый момент - "четвертая власть" и общественность в нашей стране кое-что все же значат и решают. Это вселяет оптимизм и надежду на то, что здравый смысл победит.

Читателю нетрудно догадаться, что на самом деле это еще не конец истории о попытке возобновить китобойный промысел.

Вместо заключения.

1-2 июля 1999 г. в Южно-Сахалинске состоялось совещание по перспективам развития отечественного судостроения. Выступал на этом совещании и директор головного института отрасли - ВНИРО Б.Н. Котенев. Среди прочего, с чьей-то подачи, говорил он и китобойном промысле. Хотя справедливости ради нужно сказать, что он к этому промыслу никогда отношения не имел и ничего в нем не понимает. Тем хуже. Для того чтобы не исказить смысл сказанного Котеневым, приведу цитату из его выступления по официальной стенограмме.

"Еще хотел бы обратить ваше внимание на один потерянный сырьевой запас. Как вы знаете, ежегодный доход от добычи китов в СССР составлял 300 млн. долларов. Сегодня, благодаря постановлению правительства, подписанному Гайдаром, мы не можем провести даже исследование китов с их убоем ни в своей зоне, ни в открытой части. В то же время Исландия, Норвегия, Япония такие работы продолжают вести и защищают, естественно, свои интересы. Вот пример, Япония за китов, добываемых в Антарктике, в ходе научных исследований ежегодно получает доход в объеме 50 млн. долларов. Нам никто не мешает то же самое делать. Вероятно, сегодня не поздно исправить эту ошибку правительства Гайдара, если мы печемся о рыболовстве, а не 05 устойчивом развитии в России движения Гринпис (выделено мною. - Э.Ч.). Ну и перечень примеров правовых потерь ресурсов большой и он хорошо показывает масштабность для российского рыболовства проблем научной и правовой защиты рыбных запасов".

У Котенева всегда были сложности с речью, поэтому процитированный текст и не вызывает особого удивления. Но если пробраться через абракадабру его слов и выражений, то станет понятно, что все выступление носит заказной характер: давайте бить китов!

Ну, погорячился немного директор головного института! Ну, замучила его непомерная мания величия. Никогда 300 миллионов долларов в год СССР на китобойном промысле не зарабатывал, да и не мог заработать в принципе. Вся отрасль была дотационной. Не мог хотя бы потому, что прямые потери уже добытых китов достигали 30%. Часто с китов снимали только покровное сало, а все остальное уходило за борт. При этом, качество продукции, включая жир, было весьма низким. Не мог и потому, что содержание китобаз водоизмещением по 40 тыс. тонн не позволяла себе ни одна страна, занимавшаяся таким промыслом. Все богатые страны обходились скромными по тоннажу китобазами.

Может быть, и не стоило затрагивать Котенева и его почти бессмысленное выступление, но только в том случае, если бы он не был директором головного института. Такие выступления инициируются, как правило, заинтересованными людьми и служат прологом для попыток внедрить в сознание какую-нибудь новую идейку: смотрите, вот они, новые миллионы долларов! Выступайте, пишите письма правительству и президенту, требуйте возобновления китобойного промысла. А за кулисами довольно потирают руки каменцевы.

И последнее. Кроме прямых "рыбных" интересов в сфере использования морских ресурсов все больший вес приобретает минеральная составляющая. Это относиться к Баренцеву, Карскому морям, но в еще большей степени к акваториям, прилегающим к острову Сахалин. Там, несмотря на протесты экологов, рыбаков и общественности, уже реализованы два проекта по добыче нефти на сахалинском шельфе: "Сахалин - 1" и "Сахалин - 2". Между тем в этом районе находятся кормовые поля занесенных в Международную красную книгу серых китов охотско-корейской популяции, обитающих там в летнее время. Осталось этих китов не более 70 особей, и их выживание связано с сохранением естественных условий в той прибрежной зоне, где как раз и разместились нефтяники.

Исследования последних лет показали, что осуществление проектов по добыче нефти привело к существенному ухудшению условий обитания серых китов. В популяции появилось большое количество больных и истощенных животных, что свидетельствует об угрозе исчезновения этой уникальной популяции.

Не найдя понимания в административных структурах, экологи (14 общественных организаций) обратились в Пресненский межмуниципальный суд Москвы с иском к Министерству природных ресурсов и правительству РФ о запрете деятельности, наносящей вред окружающей природной среде. 16 мая 2002 г. судья Пресненского межмуниципального суда г. Москвы Ирина Куприянова в удовлетворении иска отказала.

Легко догадаться, какие приоритеты поддерживает правительство страны, если в своем письме в суд оно указывает: "Заявленные истцами требования не подлежат защите в суде, так как не могут квалифицироваться как охраняемые законом". А особо охраняемые виды? А Красная книга? А закон об охране окружающей природной среды? Для нашей власти это, по-видимому, не является законным основанием для иска. Жаль.

Вот так однажды будет нарушен и запрет на китобойный промысел. Основные виды китов, в отличие от серых китов охотско-корейской популяции, законом ведь, действительно, не охраняются. Есть только соглашение о моратории на промысел.